Захожу на кухню. Ты готовишь, как бывало раньше.
Знаешь, а мне неловко вот так быть с тобой, мы ведь уже больше не братья, как было раньше, тогда, когда мы могли просто общаться и говорить друг с другом обо всем на свете, когда мы были одним целым, были неразлучны, всегда вместе. Кто мы теперь друг другу? Неловко быть близко. Знаешь, я не могу смотреть тебе в глаза. Хочу, но не могу. Почему? Потому что ты ведешь себя так, что я начинаю думать, что ты все-таки мой Томми. А перед тобой мне… Я слишком… Все во мне слишком. Слишком много грязи, слишком много боли, слишком много ненависти, слишком мало настоящих живых чувств, потому что я сам захотел больше ничего не ощущать. Но что же тогда сейчас со мной?
Смотрю куда угодно лишь бы не на тебя. А хочется именно на тебя. Йогурт не лезет в рот. Бросаю на тебя быстрый взгляд и ухожу. Что мне сейчас делать? Лучше просто все это закончить. Просто уйти. Куда? Мне больше некуда идти, не к кому. Последний якорь, что держал меня, был потерян. Был отнят у меня. Симонэ спасал мою душу каждый день, а Эрик уничтожал. Ты похож на них. Только я не знаю, на кого из них больше. Кто ты? А кто теперь я?
Но я не имею права находиться рядом с тобой долго. Это я сознаю отчетливо. Мой личный дьявол, должно быть, уже ищет меня. Не думаю, что ему потребуется много времени для того, чтобы догадаться, где я мог скрыться. Я не должен подвергать своим присутствием твою жизнь опасности. Мне следует уйти. Но я медлю. Я не знаю, куда и зачем мне идти. И я не хочу уходить.

Просто смотрю в окно. Там мое время – ночь. Только ее начало.
Поднимаю глаза к небу. Жаль, оно полностью застелено тучами. Осень. И наших звезд невидно. Жаль. Хоть на небесах мы вместе.
- Ты останешься? – твой голос так неожиданно и так близко от меня. Наверное, я был слишком погружен в свои мысли, раз не услышал твоих шагов. Мой промах.
Ты подходишь еще ближе, настолько близко, что я ощущаю твоё тёплое дыхание на своей коже. Мурашки волной сбегают от шеи по плечам и вниз. Приятно, но хочется большего. От этой мысли меня всего передёргивает. Неужели теперь так будет постоянно? Неужели мое тело теперь приучено только к физическим желаниям? Мне ведь это не нужно. Нужно только, чтобы кто-то обнимал, прижимал к себе, любил, не отпускал, просто ощущать тепло и нежность. А я…
- Ты уйдешь?
Не отвечаю. Крепче вцепляюсь в подоконник. Наверное, ты замечаешь это, твои руки ложатся поверх моих. Том, не нужно. Переплетаешь наши пальчики.
- Билли, ответь, пожалуйста…
Закрываю глаза, пытаюсь ни о чем не думать. Не думать о тебя.
- Почему ты молчишь?
Чувствую, как твои теплые руки сжимают мои, как ты отцепляешь мою правую руку от опоры. Но я не сопротивляюсь, поддаюсь. Твоё обжигающее дыхание на моём запястье.
- Что это такое?
Я резко открываю глаза, понимая, о чем ты спрашиваешь. Это шрам, оставленный на мне Эриком, чтобы я всегда помнил, кто мой хозяин, кто может распоряжаться моей жизнью, чего может стоить жизнь. Ничтожно мало. Одного желания достаточно. А моя не стоит ровным счетом ничего.
- Скажи хоть что-нибудь?
Смотрю тебе в глаза. Я ничего из этого не могу тебе сказать, да это и не нужно. Наверное, ты подумал, что я собирался покончить жизнь самоубийством, но я ведь обещал тебе.
- Это не я.
Такой непонимающий взгляд. Я не хочу видеть тебя больше перед собой. Хочу? Ты не можешь быть им, тем, кого я люблю. Просто не можешь. Или можешь? Это лишь твоя новая ложь, новый обман с целью сделать мне только больней. Сними маску, она не нужна. Скажи, кто передо мной на самом деле.
- Спасибо тебе, Том.
- За что?
Ты не понимаешь? А мне нужно знать, что ты чувствуешь на самом деле. Почему сейчас ты вот такой? Я не верю, что это может быть правдой.
- За то, что изменил мою жизнь. Помнишь, что ты мне сказал когда-то?
- …
Не помнишь, а я вот запомнил на всю жизнь. Эти слова прокручивались в моей голове тысячи, сотни тысяч раз.
- Ты хотел научить меня тра*аться и не любить…
Помнишь?
Касаюсь твоей щеки. Не помнишь? Откуда эти две хрустальные слезинки, которые срываются с твоих ресничек? Ты помнишь? Ты чувствуешь? Тебе больно? Прости меня, я не хотел. Прости, прости. Стираю их с твоих щек. Не плачь. Я не хотел. Что сейчас я на самом деле хочу? Обнять тебя, чтобы ты обнял в ответ, поцеловать твои губы, чтобы ты… в ответ. Любить тебя, чтобы ты… Можно? Пододвигаюсь ближе к твоему лицу. Вдыхаю как перед прыжком в воду. Целую твои губы. Нет, это даже скорее не поцелуй, только нежное прикосновение. Прости меня, я не хотел твоих слез.
Как можно изменить что-то? Не там где-то далеко, а здесь между нами? Начать с правды?
- У тебя не вышло. Чтобы ты ни делал, я не мог перестать тебя любить.
Мои ладони ложатся на твое лицо. Смотрю в твои глаза. Поймешь ли ты то, что я скажу тебе? А поняв, оттолкнешь ли ты меня? Будешь ли презирать?
- Но вышло у других.
Садишься передо мной на колени, прижимаешься к моему животу. Шепчешь. Плачешь.
- Прости меня, пожалуйста. Прости меня, если когда-нибудь сможешь.
Это правда? Что есть правда? А что все-таки ложь? Когда в твоих словах была ложь и когда правда?
- Сделай что-нибудь… Я не могу больше. Сделай что-нибудь в ответ. Ударь, отомсти…
Просишь отомстить тебе. Зачем? Что может изменить месть? Прошлое не изменишь, а будущее… его у меня нет. К тому же я не хочу тебе мстить. Ведь я люблю… я просто дурак.
Прикасаюсь к твоим плечам с целью привлечь твое внимание..
- Томми, знаешь… Нет, ты, наверное, не знаешь. Любимым не причиняют боль. Их ограждают и защищают, поэтому мне следует уйти.
И сейчас я должен сделать именно так. Уйти отсюда, оградить тебя, забыть свою надежду. Так будет лучше для нас обоих.

Сегодня нужно все-таки поспать. Нужно. Из-за сильной дрожи в руках мелкие желтенькие горошины рассыпаются из баночки по столу. Сильное снотворное. Беру четыре, запиваю водой. Наверное, завтра я просплю, снова не приеду к тебе. Пусть. Ты ведь подождешь?
Меня начинает шатать еще по дороги из кухни в спальню. Просто валюсь бесчувственным телом на кровать, не двигаюсь, даже желание лечь поудобней не может меня заставить пошевелиться. Но мне сейчас нужно отключиться. И это происходит.

Просыпаюсь в холодном поту, резко поднявшись с кровати. Такое бывает редко, но все же бывает. Мне снился сон. Мне снился ты. Но такие сны не бывают приятными, потому что ты мне снишься всегда в кошмарах. Сейчас уже через пару минут после того, как я очнулся, сон постепенно начинает стираться, оставляю четкие ощущения вместо картин. Сердце стучит от мысли, что я могу тебя потерять. Мне всегда снится именно это. Меняются обстоятельства. То ты сам меня покидаешь, а я пытаюсь тебя удержать, то тебя у меня отнимают какие-то люди, разлучают, а у меня не хватает сил, чтобы их остановить, то тебя убивают, а я лишь сжимаю в руках твое неподвижное тело и кричу. Это безумно глупо, потому что я уже тебя потерял, и страх перестал быть актуальным, но именно он меня постоянно мучает в моих кошмарах. Может быть, я еще и поэтому не люблю спать. А сейчас я пытаюсь собрать разбежавшиеся в разные углы мысли. Не могу вспомнить, что же мне все-таки снилось сегодня. А потом, как резкий толчок, приходит из пустоты видение из сна, в котором тебя тянут за руки какие-то люди, которых я и не вижу толком. Я пытаюсь догнать, но чем быстрее бегу, тем быстрее твой силуэт ускользает в черноту, которая отступает только при моем приближении. Ты сопротивляешься, но они сильнее, а я не могу догнать. Потом ты полностью скрываешься во тьме. Слышен твой крик, ты кричишь мое имя, зовешь меня. Вот тогда-то я и просыпаюсь. Наверное, ты хочешь меня увидеть? И я обязательно к тебе приеду. Скоро. Но не сейчас.

Нужно сориентироваться. Ну, с пространством все ясно. Я уснул в твоей комнате. Я здесь провожу больше времени, чем в своей спальне, но считаю её всё ещё твоей. Нащупываю телефон на тумбочке. Так, значит, опять пропустил двое суток. Ничего, потом наверстаю.

Стою перед зеркалом. Чувствую себя ужасно. А как выгляжу? Еще хуже. Не могу отогнать видение, даже не сам образ, а только твой крик, пронизывающий душу насквозь. Встряхиваю головой, от этого звук не пропадает, только к общей плачевной картине моего самочувствия добавляется ещё жирный мазок тошноты. Перед глазами сначала темнеет, а потом начинают сменяться образы один за другим. Как будто вся жизнь проносится перед глазами. Не моя, а твоя. Только не те моменты, о которых мне хотелось бы вспоминать.

Тебя обнимает парень на танцполе в клубе…
Ты сидишь, забившись между кроватью и тумбочкой, прижимаю руками острые коленки к груди, на полу перед тобой размазана кровь…
Ты отбиваешься от меня, но я прижимаю тебя к кровати, с твоих ресничек срываются слезинки…
Тебя насилует один из тех, кого я приводил к тебе, а ты, закусив губу, прижимаешься лбом к моей руке. Я держу тебя за запястья, а ты даже не сопротивляешься…
Ты забился под кровать, а я, поймав твою ногу, тяну тебя на себя…
Ты просишь не смотреть, а этот убл*док…
Твои глаза, которые с безразличием смотрят в мои. По щеке стекает тонкая красная полоска…
Ты лежишь на полу, а множество фигур вокруг…
Прикасаюсь к твоей ладони, которая через стеклянную перегородку от моих пальцев…

Я больше не могу. Нахожу в тумбочке острое тонкое лезвие. Сажусь на пол, опираясь спиной о стену, которая приятно охлаждает кожу.
Он тра*ает тебя, а ты смеешься…
Провожу полоску на левом запястье, которая сразу заполняется кровь. Острая боль лишь первые несколько секунд, потом просто ноющая, уже привычная, возвращающая меня в реальность. Закрываю глаза. Воспоминания отступили, но легче не стало.

Поднимаюсь на ноги. Снова подхожу к зеркалу. Слабость во всем теле. Алый ручеек стекает по белоснежной поверхности раковины. Провожаю его взглядом. Смотрю на ранку, которая сегодня добавилась к моей обширной коллекции, красующейся на запястье. Надо бы перевязать.

Захожу в свою комнату. Она моя? Падаю на кровать. Мое сердце и душу разрывают слезы. Все, последний итог подведен. И я уйду. Никогда больше не увижу твоего лица. Никогда не прикоснусь к твоей руке. Никогда не ощущу вкуса твоих губ. Никогда не услышу больше твой голос.
Слышу скрип двери. Зачем ты сейчас пришел? Я успокоюсь, соберусь с силами и уйду навсегда.
Оборачиваюсь к тебе, сидящему у моей кровати с протянутой рукой ко мне. Почему ты остановился? Мне нужна ласка. Последняя. В последний раз. Прижимаю твою руку к своей щеке. Ты шепчешь мое имя. Последний раз и я отпускаю твою руку. Прощаюсь с тобой. С твоим теплом. Ты снова хочешь прикоснуться к моему лицу, но больше нельзя. Нельзя, потому что потом я боюсь, что уже не смогу уйти. Отворачиваюсь от тебя. Дай мне пару минут, и я уйду.
Ты продолжаешь звать меня по имени, пытаясь привлечь мое внимание.
- Том, не нужно.
- Что не нужно?
- Мне от тебя ничего не нужно.
От тебя я бы принял все, но больше уже нельзя. Нельзя даже быть рядом с тобой.
Ты упрям, наверное, так же как и я. Не уходишь. Ложишься рядом со мной. Зачем?
- Билл, можно к тебе прикоснуться?
Не нужно. Но и останавливать тебя я не хочу. Я больше не знаю, чего я хочу. Я хочу быть с тобой. Но я не могу. По многим причинам. Одна из них ты, вторая я, третья Эрик. А мне так хочется. Я снова отодвигаю момент расставания еще на чуть-чуть.
- Можно, если осторожно.
Не разбей мое сердце снова одним своим движением.
Твоя рука замирает надо мной. Что? Ты не знаешь как это? Не знаешь, как можно быть осторожным со мной? Ведь когда-то ты знал.
Беру твою руку и подношу к губам, целую. Осторожно, это когда любишь, когда ты ласков и нежен, когда ты даришь любимому только тепло, даришь себя. Укладываю твою руку на свой живот. Ничего больше не происходит. Ты просто ждешь, чтобы я сделал первый шаг. Шаг навстречу или ошибку?
Переползаю на кровати ближе к тебе, пока наши тела не соприкасаются. Что я делаю? Впервые за долгое время то, что мне хочется. Может это и ошибка, но я хочу ее совершить, совершать.
- Обними меня, пожалуйста.
И ты обнимаешь. Мне так хорошо сейчас. Так давно мне не было тепло.
- Я люблю тебя. И больше никогда не причиню тебе боль.
Знаешь ли ты, как важны эти слова. Ведь я…
Я тоже люблю тебя, Том. Буду любить до конца своих дней, до последнего вздоха.
Но я не могу сказать тебе о своих чувствах, потому что обстоятельства сильнее, и мне все равно придется уйти от тебя. Уйти от тебя, потеряв себя. Оставив себя с тобой. Ты вырвал мое сердце, оставив в моей груди пустоту, я смогу услышать, почувствовать его удары, только обнимая тебя.
Я не поворачиваюсь к тебе лицом до тех пор, пока не переборю в себе новую порцию подступающих к глазам слез.
- Останься, пожалуйста, я больше не смогу без тебя. Ты мне нужен как воздух…
Пожалуйста, не проси. Я не могу остаться.
- Том, не нужно…
- Что не нужно?
- Этой ласки.
- Почему?
- Потому что я уже не верю ей. Не верю тебе. Никому.
Потому что я боюсь ее принять. Принять, поверить, ошибиться, поплатиться, а в итоге потерять.
Закрываю глаза, чтобы ты не видел, что со мной происходит, ведь еще чуть-чуть, и я сдамся. Нельзя.
Касаешься губами моих щек, забирая мои слезы.
- Я буду стараться изо всех сил, чтобы когда-нибудь ты смог мне верить, доверять.
Знаешь ли ты, что со мной делают твои слова?
- Ты останешься?
- Нет.
Из последних сил сопротивляюсь.
- Есть что-то, что может повлиять на твое решение? Я могу…
- Ничего.
- Прошу тебя…
- Нет.
- Пожалуйста…
- Нет.
- Останься…
- Зачем ты снова делаешь мне больно?
Ведь я уже верю, уже простил. Но мне нужно уйти. Понимаешь? Так будет лучше для тебя, не для меня. Но для меня уже поздно что-либо менять. А для тебя я сделаю все.

Мы просто лежим в объятиях друг друга. Ты прижимаешь к себе. А разве я могу сопротивляться тебе? Не могу и не хочу.
- Билли…
- Что?
- Мне тоже больно.
- Ты это заслужил, - говорю я тебе, хотя больше не верю в это сам.
- Заслужил.
Прости, но так нужно.

POV Bill.

- Я понял, зачем ты вернулся.
Смотрю на тебя во все глаза.
- И зачем я вернулся?
Как ты можешь знать, если я сам не знал, не знаю и, наверное, не узнаю.
- Клятва.
- Что?
- Тебя сдерживает данная мне клятва. Но у нас она обоюдная. Я нашел тебя, а ты… больше можешь не бороться. Билли, прошу тебя не надо.
Смотрю на тебя и обдумываю сказанное тобой. Это так? Могло быть раньше. А сейчас? Нет. Уверен. У меня сейчас есть цель. Раньше была идея. Но идеалисты и романтики не выживают. А кто я? Не знаю, но я хочу выжить и выжить другого… Я смогу? Не знаю. Не думаю. Но хочу попытаться, потому что у меня все равно не будет другого выбора. Так уж лучше самому, чем потом…
- Нет, ты не прав. Меня многому научили, от многого отучили. А чему-то я научился сам. Поверишь ты или нет, но я научился бороться за себя. А сейчас я даже знаю ради чего.
- Ради чего?
Том, вопрос неверен. Ради кого. Тебя, я хочу спасти тебя. Хочу, чтобы тебе ничего не угрожало. Хочу быть с тобой, если потом ты будешь желать того же.
- Ты не останешься…
- …
- Ты вернешься?
Снова этот твой вопрос. Знаешь ли ты, что мне хочется ответить тебе?
- Вернешься? Ко мне.
- Да, - я вернусь, если смогу. Хочу, чтобы все было так же, как сейчас.
- Билли…
- Поцелуй меня.
На прощание. Я постараюсь вернуться, но ведь бывают обстоятельства сильнее, чем просто желание двух людей. И я даже знаю имя своего обстоятельства.
Ты целуешь меня. Я верю тебе, потому что ничего другого у меня нет. Только ты и вера в возможность, надежда на будущее. Стираются преграды между нами. Хотелось бы, чтобы когда-нибудь между нами не было ни одной, но сейчас это не возможно. Я прячу самое главное от тебя, правду. Потому что боюсь, что узнав ее, ты… , что мы… Что это будет концом. Перекатываю нас в центр кровати, не разрывая объятий и поцелуя. Твой вкус опьяняет. Ты шепчешь в мои губы самое важное слово «люблю».

Мне кажется, что вот он рай так близко. Я очень хочу в него вернуться…

Нас прерывает звонок мобильного. Мой номер знают только важные для меня люди, которых единицы. Выскальзываю из твоих рук, ищу среди моих вещей, скинутых на пол, сотовый. Нажимаю прием.
- Кукла, это ты?
- …
- Если это ты, если ты не умер, как Симонэ, - в каждом ее слове слышалось неподдельное и такое ощутимое отчаяние, - Боже, пусть это ты, а не обман.
Но это может быть обман с ее стороны, к тому же у нее талант – обман и ложь. Она работала на нас с Симонэ, снабжая информацией о Хане, шпионила за своим хозяином. Но ее я знал и раньше, впервые встретив, когда оказался у Валета. Ей я верю, но не верю в то, что она смогла бы противостоять внешнему воздействию, а вот оно бывает разным. Бывает таким, что ты не сможешь отказаться, можешь предать без своего желания на то.
- Кукла, пожалуйста, приезжай. Нужна твоя помощь. Ведь у нас больше никого нет. Тут что-то очень неладное, очень плохое. Хан пригласил Эрика на переговоры к нам следующей ночью. Понимаешь, что здесь скоро будет? Понимаешь, что это для нас значит? Понимаешь…
Нажимаю отбой. Я все понимаю, Грешница. Эта ловушка. Скорее да, чем нет. Сомнений тоже нет. Вопрос только в том, кто организатор. Хан или Эрик? Или оба? Если рассмотреть возможность, что ее звонок не случаен, то ситуация на грани. А значит в моем распоряжении последние мгновения, которые я могу провести с тобой.
Почему когда, кажется, что рай уже так близко, почва уходит из-под ног? Почему все дороги, на которые я ступаю, непременно ведут в ад? Последние мгновения с тобой, а потом я уйду. Хочу вернуться, не могу обещать. Я постараюсь вернуться, но не всегда все зависит от тебя. Но прежде чем уйти, я должен убедиться, что тебе ничего не угрожает, что когда я окажусь там, ты будешь далеко, будешь в безопасности. Где я окажусь? В аду. В ночи. В своем постоянном кошмаре. В последнем, потому что скоро все закончится...

Глава 7.5.

POV Bill.

Из забытья меня возвращает нежное прикосновение к щеке. Щекотно и так приятно. Запах розы. Не открывая глаза, ловлю руку, передвигаю так, чтобы можно было насладиться ароматом. Глубоко вдыхаю, с шумом выдыхаю. Приятно. Он целует меня в лоб.
Я возвращаюсь в реальность из фантазий, потому что это не твои губы.
Открываю глаза. Так и есть. Эрик. Закрываю.
Отталкиваю его руку от себя.
- Кукла, тебе что-то не нравится?!
Ну, вот, опять началось. Внутренне готовлюсь.
- Нет, все нравится, - отвечаю я немного охрипшим голосом.
Он проводит бутоном по моей груди, спускаясь к животу. Замираю. Зачем он так?
- Зачем?
- А что такое? Тебе не нравится?
В том то и проблема, что когда я сказал, что нравится, я не лгал, а это мне определенно не нравится.
Резко хватает меня за руки и, подтянув меня к себе, прижимает сверху. Упираюсь руками в его грудь. Резким движением разводит мои ноги в стороны. Не выходит даже толком сопротивляться. Слабость.
Уворачиваюсь от его приближающихся губ. Он недовольно сопит.
- Не хочешь по-хорошему, так…
Будет по-плохому…
Впивается зубами в мою шею, потом начинает вылизывать место укуса. Том, где ты сейчас? Что с тобой сейчас? Сколько прошло времени, пока я был в отключке? Эрик мог за это время что-нибудь сделать с тобой. Пальцы впиваются в мои ребра. Останутся синяки.
- Так лучше? – спрашивает он, обжигая дыханием влажную кожу.
- Нет.
Нависает над моим лицом.
- А как?
Что ему ответить? Никак.
- Отпусти его, прошу тебя.
- Нет, он такой хороший ошейник для тебя.
Бесполезно. Убираю руки с его груди. Бессмысленно упираться, отбиваться, сопротивляться. Все не имеет значения больше.
Касается моей щеки, заставляет открыть глаза и смотреть на него. Зачем?
Нажимает на подбородок, целует мои раскрытые губы, покусывая их. Руки его перемещаются на бедра. Ужасно мерзко - ощущение вторжения его языка в мой рот. После безрезультатных попыток поймать мой язык он отрывается и выдыхает в мои губы.
- Что-то мне скучно стало. Может теперь и тра*ать тебя будет так же скучно?
Может тогда он перестанет?
- Так не пойдет. Мне нравится, когда ты активный. Воинственный, как сегодня. Может тебе ножик вернуть? Или лучше Тома привести, чтобы он полюбовался, как я буду иметь его братца?
Только не это. Только не снова. Я не хочу, чтобы ты видел, что он… что я…
- Молчишь?
- Я выбираю первое.
- Уверен?
- Да.
Поднимается с меня. Переворачиваюсь на живот. Конечности еще плохо меня слушаются. Но я сначала поднимаюсь на колени, когда понимаю, что могу спокойно держать равновесие, то встаю на ноги.
Он смеется мне в лицо своей противной улыбкой. Протягивает нож мне, неуверенно принимаю, боюсь, что он в последний момент отдернет руку, но это не происходит. Металлическая рукоятка метательного ножа приятно холодит кожу, но не приносит ни единой капли успокоения. Потому что применения этому оружию нет. Даже если у меня получится убить Эрика, то, что потом. Я не знаю, где ты сейчас. Не знаю, что с тобой. Не знаю, жив ли ты. Перевожу взгляд на Эрика.
- Ну, давай, нападай.
Совсем не хочется, потому что не имеет смысла.
- Ну, что ты как первый раз?! – касается своей груди там, где бьется сердце, - Целься точнее и не промахнись.
Не двигаюсь. Взвешиваю в руке ножик. Это бессмысленно.
Он с неприятным звоном падает на пол, ударяя о каменные бруски. Не успеваю поднять взгляд, как он, схватив меня под руки, впечатывает в стену. Могу только вскрикнуть от боли.
Когда его тело больше не прижимает меня к стене, я, соскальзывая вниз, думаю, падать мне или как-то пытаться удержаться. Но он не дает, резким движением заламывая мне руку за спину. Пытаюсь лягнуть его ногой. Выходит только со второй попытки.
Толкает меня на пол, с которым я встречаюсь, притормаживая руками. Черт, больно же. Переворачиваюсь на спину. И очень вовремя, потому что он собрался снова навалиться на меня. Но мне же вроде как можно сопротивляться. Упираюсь в его грудь ногами и толкаю его назад от себя. Он падает на спину. А мой же взгляд падает туда, где я оставил так щедро дарованный мне ножик. Мое смирение с положение куда-то исчезло. Я все еще думаю о тебе, но (и это очень весомое но) я не смогу никак тебе помочь, пока Эрик жив. Я понимаю, что пришел тот самый момент, когда пути к отступлению больше нет, и вперед идти тоже нельзя, пока не решишь проблему. Потому что выжить может только один. Ценой чужой жизни. Равносильный обмен. Жизнь за жизнь. Не так часто он выпадает.
Он перехватывает мой взгляд. Знает. Пусть. Даже не поднимаясь (это только займет лишнее время) делаю бросок в сторону ножа. Эрик налетает на меня следом. Его руки ложатся поверх моих. So siehst du aus! Бью его локтем в живот. По его сдавленному вскрику понимаю, что попал туда куда нужно. Сталкиваю его с себя корпусом. Хватаю нож, который покоился на расстоянии нескольких сантиметров от моих пальцев. Разворачиваюсь к Эрику, садясь на него верхом и занося нож для удара. В момент, когда острый кончик касается кожи на шее, я замираю.
- Ну, чего ты ждешь? Убей же ты меня, наконец!
Вся моя решимость вмиг смывается холодом, пробежавшим по коже. Зачем он так?
- Почему ты медлишь?
- Я боюсь.
- За Тома?
- За себя.
- Почему?
Молчу.
Кладу нож на пол рядом с нами.
- Почему ты меня не убьешь?
- Я не имею права решать, кому жить и кому умирать. Потому что сам заслуживаю смерти.
- Ты уверен в своих словах?
- Да.
- Что ж, это твое решение.
Он берет нож в свои руки. А я не успеваю. Он хватает меня за руку. Кричу от резкой боли, когда лезвие рассекает кожу. Он переворачивает нас, и я оказываюсь под ним. Впивается в мои губы. До боли. До крови.
- Нужно было соглашаться, когда были только цветочки…
Он отпускает меня, так и не насытившись, не утолив свой голод.
Встал и ушел. А я лежу, не двигаясь. Любуюсь на капельки крови, капающие из моей ранки и образующие блестящую лужицу на полу. Что будет дальше? Как это умирать? Что там будет? Свет в конце туннеля? Или может, я увижу мамочку? Ведь это очень даже хорошо. Только жаль, что я оставлю тебя мучиться одного, мучиться этой жизнью.
- Эй, не засыпай.
- Я и не думал…
- Дай мне свою руку.
Зачем было говорить, если итак берешь все, что захочешь. Берешь мое запястье пальцами и начинаешь перевязывать его.
Пытаюсь вырвать из его рук.
- Зачем?
- Ты, может, и заслуживаешь смерти, но не больше моего. А значит, пока жив я, ты не имеешь права умирать.

Глава 8.5.

POV Bill.

Дверь за моей спиной с неприятным скрежетом закрывается. Оставил на какое-то время одного. Не думаю, что надолго.
Scheise! Розовая роза выпадает из моей руки. Ну, так купиться! Дурак. Ведь казалось, что он проявляет заботу. Хочется развернуться и врезать ему. Вот только жаль, что он ушел. А я опять здесь. Хотя и не бывал раньше именно здесь. Но обстановка до боли знакомая. Слово «до боли» очень подходит к моему положению. Значит, сегодня мне снова предстоит купание. Как я это ненавижу. Подхожу к ванне. Уже наполнена. Касаюсь пальцами воды. Холодная, не ледяная как иногда бывало, просто холодная. Чувствую себя обреченным всегда возвращаться на тот же круг. Нужно ли было мне его убить? Нужно было. Я обещал Симонэ. Я подвел тех, кто в меня верит, хотя и обещал вести за собой. А как я могу, если сам не могу идти. Без тебя не могу.

Всю стену напротив закрывает зеркало. Подхожу ближе. Мне кажется, что меня уже шатает. Картина плачевная. Смотрю на свои ладони. Все в царапинах. А я даже не замечал, что они серьезно кровоточат. Повязка на руке пропиталась кровью. Смотрю на свое лицо. Сам себе внутренне смеюсь. И это я поверил в то, что смогу быть чьим-то вожаком? Убираю прядь волос, налипших на лоб. Слизываю выступившую кровь с губ. Но она снова появляется. Как же мне сейчас плохо. Опираюсь на зеркало руками, лишь бы сейчас не упасть. Для начала стоит сесть. А потом попросить у Эрика поесть.
- Томми, мой Томми, забери меня отсюда.
Но ты не заберешь, не спасешь. Потому что ты где-то далеко и в беде, и тебе самому нужна моя помощь, а я настолько слаб. Ослаб от жизни.
- Опять своего Томми зовешь. Почему?
- Потому что люблю.
С силой толкает меня в зеркало. Эрик, схватив мои руки, разводит их в стороны, прижимает к холодной гладкой поверхности. Закрываю глаза. Больно ли мне? Больно, но от удара боль ни на каплю не усилилась. Не хочу быть слабым, но по-другому не выходит. Не могу я быть сильным. Пытаюсь вытащить руки из его тисков. Безрезультатно. Разворачивает меня к себе.
- Любишь, а когда ты занимался с ним в последний раз любовью? Ты ведь только и делаешь, что тра*аешься со мной, а до этого еще и с Симонэ…
- Да, пошел ты…
- Ответь, когда?
- Никогда, никогда этого не было. Он такой же насильник и ты.
Он доволен моими слезами. Наклоняется к моим губам. Целует. Я не понимаю, что происходит. Но так он меня никогда не целовал. Нежно. Так странно.
- Если я так похож на твоего Томми, может и у меня есть шанс на твою любовь? Особенно, если он умрет.
Ненавижу. Свободны только ноги. Я и бью коленкой ему между ног. Его скрючивает пополам. Знаю, что нарываюсь, что поплачусь, но не мог удержать эмоции, ведь он тебе угрожает. Закрепляю результат ударом в челюсть, надеясь выиграть хотя бы несколько секунд. Эрик падает на пол.
Но стоит мне броситься к двери, как его цепкие руки ловят мою ногу, и я падаю. Переворачиваюсь на спину. Время не ждет, а Эрик приближается. Пытаюсь отползти. Бесполезно.
Он, схватив меня за талию, перекидывает через плечо. Сначала пытаюсь вырваться, потом понимаю, что это бесполезно. Потом понимаю, что лучше все-таки держаться за него. Но не выходит.
Падение в воду. Удар по ушам, по глазам и легким. Задерживаю дыхание. Кожу обжигает холод. Прозрачная толща.
Страшно ли мне? Нет. Его рук прижимаю меня ко дну. Пытаюсь ухватиться руками за бортики. Выбраться, но он сильнее. Чувствую, что еще чуть-чуть и… Холод проникает в легкие… и будет конец. Больше нет сил держаться, бесполезно.

Резкий рывок. Падаю на пол. Легкие раздирает кашель в попытках выбить воду. От соприкосновения с воздухом мое тело начинает бить крупная дрожь. Его руки ложатся на меня, начинает раздевать, стаскивать с меня прилипшую одежду. Он заслуживает смерти больше чем я.
На минуту он оставляет меня лежать в таком положении абсолютно голого и абсолютно дрожащего. Не тра*ает. И на том, спасибо.
Потом рядом со мной падает какое-то покрывало. Эрик берет меня на руки и перекладывает на него. Снимает с себя одежду, ложится рядом со мной и закутывает нас в него. Соприкосновение с другим теплым телом кажется обжигающим.
- З-за-чем?
- Тебя нужно согреть.
Раньше его как-то не волновало мое состояние после вот таких водных процедур. Просто имел тело и душу.
- Прости меня.
- Что? - Толкаю его от себя не слушающимися пальцами.
- Я хотел все начать сначала. И сорвался. Мы можем начать сначала?
Когда у нас было начало? А когда был конец? А когда появились «мы»? Ни на один вопрос у меня нет ответа.
Наконец, я согреваюсь под его теплыми ладонями на моей спине. Клонит в сон, а я не сопротивляюсь. Утыкаюсь в его шею носом и оправляюсь в мир иллюзий и сновидений.

Я хочу почувствовать то, что чувствовал ты. Но в моем случае просто вещей недостаточно. Мне нужна полная палитра чувств и ощущений. А для этого только внешнего перевоплощения недостаточно.

Где предоставляют подобного рода услуги, оказалось не так сложно узнать. Всего лишь снять девушку и заплатить ей определенную сумму денег. Она обозначила для меня путь, назвав определенные улицы в северной части Гамбурга. И раз это были уже несколько улиц, мне стало интересно, что ли. Неужели подобного рода услуги пользуются спросом? Выбираю ту, что на карте более крупная. Раньше я здесь никогда не бывал. И не представляю, как выглядит эта «Ярмарка». Кажется, так она назвала это место.

По обе стороны тут и там стоят вульгарно одетые и раздетые молодые девушки и парни. Все они как-то держатся группами, только изредка я видел пары. Немного страшно. Но зачем же я тогда сюда пришел, если не за этим? Притормаживаю. Через минуту ко мне подходят двое – девушка и парень. Наверное, по моему внешнему виду не смогли отнести меня к определенному полу. Девушка наклоняется к моему окошку.
- Крошка, мы можем, чем помочь?
- Если б не могли, меня бы здесь не было.
- Девочки, мальчики?
- Нет, девочки и мальчики не подходят, мне нужен тра*аль и грубый секс.
- И такие найдутся. Тебе нужен один кавалер на ночь?
Много времени на раздумья не требуется.
- Несколько.
Она отлепляется от окна моей машины и обращается к подошедшему вместе с ней парню.
- Джин, познакомь крошку со своими друзьями.
Его вид у меня никак не ассоциируется с тем, что я хочу. Хотя встреть я его на улице, никогда бы не подумал, что это просто проститутка. Обычный подросток. Что ж внешность обманчива, и даже люди, которых ты знаешь всю жизнь, могут преподносить сюрпризы. Как я. Как ты.

Я ушел, не дождавшись рассвета. Так будет лучше. Чем дольше я ощущаю твое тепло, тем острее начинаю чувствовать свою слабость. Я должен быть... Каким? Без чувств. Холодным. Сильным. А ты своими словами, своими прикосновениями пробуждаешь во мне все те чувства, о существовании которых я успел забыть, те чувства, что делают меня слабее. Так не должно быть. А сейчас мне нужно снова о них забыть, потому что меня ждет работа. Работа. Не больше, но и не меньше.
Я не смог уйти раньше, хотя если бы я все-таки это сделал, то мог бы отправиться туда еще этой ночью. В «Запретный плод». Там работает Грешница. Там резиденция Хана. Но сейчас уже поздно, хотя по рамкам реального мира слишком рано. Но с другой стороны у меня будет время подготовиться. Не только физически, но и психологически. Домой к нам с Симонэ нельзя. Думаю, он уже подчищен. Наверняка уже постарались либо люди Эрика, либо Хана. Там ничего ценного нет. Это просто вещи. Только вот у меня не осталось ни единой фотографии Симонэ. Глупость об этом сейчас думать. Но все же.

Ноги приносят меня в парк. Нужно где-то остановиться, почему бы не здесь. Конечно, закрыто. Но кто ж меня остановит? Дохожу до той его части железного забора, где имеются горизонтальные прутья. Подтягиваюсь на руках, пока не нащупываю ногами опору. Потом выше. Перекидываю ногу через острые шипы. Открывается хороший вид. Там вдали в конце главной аллеи виднеется фонтан. Дорожка усыпана листьями. Некоторые из них уже мертвые темные сморщившиеся, а некоторые яркие и светлые… но их так мало осталось. Все равно красиво. Раньше мы, ты и я, часто бывали здесь. Так часто, как можно было вырваться. Мне нравилось здесь гулять, а тебе, мне кажется, нет, но ты выполнял мои глупые прихоти и ходил со мной. Я видел романтику и красоту природы. Ты нет. Но ты был со мной.

Раньше я ужасно боялся высоты, а сейчас нет. Такой глупый страх. Не спускаясь, сразу спрыгиваю внизу. Иду к фонтану. Он давно не работает, просто красивая статуя двух держащихся за руки ангелов, стоящих спинами друг к другу. Свежая листва шелестит под ногами, когда я по ней ступаю. Мыском кроссовка поддеваю кучку, чтобы ворох ярких красок закружился над асфальтом. Нужно очистить голову от мыслей. От тебя. Чтобы потом можно было сосредоточиться только на реальности… Сажусь на скамейку за фонтаном. Там меня никто не увидит даже днем, когда парк будет заполнен гуляющими парочками. Вдыхаю холодный воздух. По ночам уже очень холодно. Чтобы хоть немного согреть руки, засовываю пальцы в рукава куртки. Нужно немного отдохнуть. Следующая ночь мне такой возможности не даст, и тогда мне очень пригодятся силы. Устаиваюсь на скамейке, подложив руки под голову. Холодно. Вспоминаю прикосновение твоей руки к щеке… Страстные поцелуи… Объятия, ласки… Ради этого стоит жить и бороться за себя, за тебя, за нас. Ведь я верю, что «мы» где-то есть. Это должно быть, не может ни быть.

Около трех я выхожу из парка, спускаюсь под землю. На метро добираюсь до банка, в котором мы с Симонэ арендовали ячейку на подобный случай. Там все необходимое для обоих, хотя когда мы ее готовили, прекрасно понимали, что воспользуется ею только один. Фальшивые документы, номера ячеек в заграничных банках с ключами от них, наличные деньги, много оружия. Сегодня мне пригодится только последнее.

В зале банка подхожу к столику со свободным менеджером. Ему мой вид не внушает доверия, но, тем не менее, он выслушивает номер ячейки и имя, на которое она арендована. Симона Томас. Имя наших любимых, которых мы потеряли. Имена моего брата и матери. Самых значимых и любимых.
Менеджер банка снова осматривает меня с ног до головы. Улыбаюсь ему с ответ самой своей раздражающей улыбкой, на которую только способен.
- Тут указаны двое возможных получателей. Требуется проверка совпадения голосовых тонов либо сетчатки глаза.
- Первое.
- Пройдемте.