- Спасибо за информацию, мама. Кстати, домой я не приеду…
Тяжелое молчание на той стороне…
- Том говорил мне, что ты можешь принять такое решение, но я до последнего надеялась, что тебе все же не хватит решимости. Порадуй мать, хоть придумай стоящую причину.
- А что сказал Том? – слабый интерес.
- Том, противореча сам себе, вначале предупредил про твое отсутствие, а потом заявил, что не хотел портить Гордону праздник вашими ссорами.
Билл задумчиво обводит пальцами, видимый только ему контур. Чертит что-то в воздухе.
- У Тома всегда было плохо с ложью…
- Другое дело…
- …Я!
Мать хрипло смеется.
- Я не приеду, потому что меня не отпускает продюсерская компания. Можешь позвонить Йосту.
- Умница.
- Тогда отлично. Был рад… - привычное прощание.
- Подожди! Не смей перебивать мать! Билл, вы не виделись больше двух лет… - голос матери неуловимо меняется.
Спокойный ответ:
- Я знаю.
- Иногда мне кажется, что это моя вина.
- А это и так твоя вина.
- Вот в чем между вами разница – в голосе пробивается насмешка, - то, о чем Том промолчит, ты обязательно озвучишь.
- Мама?
- Да.
- В последнее время Тома слишком много в моей жизни…

Take a chance you stupid ho!

Like a echo pedal you're repeating yourself
You know it all by heart, why are you standing in one place
Born to blossom, bloom to perish.

…три недели спустя…

Густав вытащил из уха Билла наушник и жарко заговорил:
- Чем думали папочки наверху, когда отменяли благотворительные концерты ради записи этого сингла?!
Его голос переплетался с равномерным гудением двигателей самолета. Впрочем, у Билла давно выработалась привычка использовать на сон любую свободную секунду, вне зависимости от происходящего вокруг. Георг согласно похрапывал в своем кресле.
- Неужели это настолько необходимо, чтобы лишать тех детей радости, которую они столько ждали? Да еще, какое глупое оправдание придумали!! Да Билл здоровее всех нас и не болел ни разу за все время нашего знакомства!..
- Густ?
- Да, – барабанщик повернулся к товарищу.
- Заткнись, мы с Биллом адски устали. Хочешь поговорить – дуй к Дэйву и там справедливость отстаивай! Правда, Билл?
- Заткнитесь оба…
Страшно, но хочется… очень хочется…

Лондон.
Разноликий город. Метрополия давно развалившейся империи.
Лучший центр звукозаписи.

Ya know you're cause of your sex chromosome
I know it's so messed how our society'll think
Life is short, you're capable.

- Билл, ты читал график?
Ехать с Йостом в одной машине невыносимо. Продюсер-трудоголик – большая головная боль всей команды.
- Да.
- Озвучь.
- Сегодня свободный вечер, завтра целый день интервью для разных изданий, послезавтра начнем работу в студии. Обсудить последние детали по поводу песни… кстати я не буду петь то, что сделал из моего текста этот кретин… с Бьорном, по поводу смены стилиста я уже поговорил, Эмили может начать поиск новых кандидатур…
Продюсер взвился:
- Из твоего текста сделали конфетку! Да ты даже писать без грамматических ошибок не умеешь, а в поэты рвешься!
Билл сорвал очки и зло уставился на мужчину:
- Из моего текста сделали такую сладкую конфету, что меня начинает тошнить от одного вида! Хочешь, чтобы я вырвал прямо на обивку салона?
- Ты вообще рехнулся?! Ты что несешь… – голос Дэвида источает сладкий яд.
- Дэйв! Мне позвонить папочкам? Ах, нет… мне надо просто тебя разок послать, когда ты в очередной раз припрешся ко мне в номер!
Ты так управляем…
Солист вернул на место очки и весело взглянул в окно.
Приехали…

Oh, oooh
Look at your watch now
You're still a super hot baby
You got your million-dollar contract
And they're all waiting for your hot track.

Свободный вечер…
Это счастье. Это самое великолепное словосочетание в жизни.
Где ты дорогой…иди к папочке…
Самый глубокий кармашек, пакетик с белым невесомым порошком.
Счастье мое.
Слабость моя.
Сила моя.
То, что дает возможность барахтаться, кусаться, вырываться на поверхность. Жить.
Ведь я один.

Небольшая комната с белоснежными стенами и неудобными, слишком мягкими, диванами. Тут предстоит провести целый день, встречаясь с бесконечными интервьюерами, задающими одинаковые вопросы. Даже «фанатские», которые в принципе должны содержать больше оригинальности, поражают глупостью.
Бьорн открывает дверь…
Поехали…

- Много еще их? – Билл делает глоток минеральной без газа.
Адам профессионально возникает рядом, подает крышечку от бутылки и отвечает:
- Последний. Bravo.
- Отлично. Запускайте. Покончим с этим как можно быстрее…
Нужна доза.
Надо курить.

Что?!.. Но..

How come every time you come around
My London London Bridge wanna go down
Like London London London
Wanna go down like
London London London
Be going down like

Лондон город моих грез. Город мечта. Что уж говорить я всегда мечтал жить здесь. После окончания университета обязательно сюда перееду. Оксфорд конечно тоже очень красивый город с архитектурой восемнадцатого века, но я там задыхаюсь. Это не мое. Я всегда любил большие города, где очень много людей. Вот это действительно мое. Постоянная суета, шум машин, это же так здорово!
-Том посмотри, какая красота!- Питер указывает рукой на какое-то здание.
-Да, очень красиво.
Я уже и сам как завороженный смотрю на это великолепие. Лондон никогда не перестанет меня удивлять. Ну, в каком еще городе можно прокатится на двухэтажном красном автобусе без крыши? Это просто нереальное ощущение.
-Том!
-Что?- я улыбаюсь, подставляя теплому ветерку свое лицо.
-Мы обязательно откроем с тобой редакцию нашего собственного журнала здесь.
-Конечно!
Все именно так и будет.

***

Мы ехали в редакцию журнала «Bravo». Вот уже две недели мы там работаем.
Практика началась довольно неплохо. Мы вчетвером сразу втянулись в работу. Занимались всем тем, чем ленились заниматься штатники: брали интервью, правда, у не очень раскрученных звезд, писали статьи на не очень важные темы, бегали на побегушках. Это конечно не совсем то, чем я хотел заниматься, но жаловаться просто грех. То, что я попал в эту четверку счастливчиков , уже говорит о многом. Билл добился вершины в музыкальной сфере, а я стану лучшим в журналистике! Правда, в таком журнале как «Bravo», я бы никогда не работал. Музыкальная индустрия меня не очень заботит. Точнее она мне интересна, то не в таком ракурсе как рассматривает ее этот журнал. Сплетни о звездах, это явно не мой предел мечтаний.

***

Я сидел за своим рабочим столом и писал статью об очередных выходках Перис Хилтон. Статья, конечно, громко сказано, так небольшая заметка. И мне нужно превратить эту заметку в настоящую конфетку, чем я собственно и занимался.
-Том, главный редактор вызывает всех на совещание.
-А что уже час дня?
-Да, у тебя, что часов нет?
-Я просто погрузился в работу с головой.
-Над чем ты сейчас работаешь?
-Пишу статью об очередном аресте Перис. А ты?
-А меня заставили привести в порядок архив. Там полный хаос. Как закончишь, поможешь мне? Одному там не управится.
-Хорошо Питер.

***

Летучка проходила как обычно. Джон Трайвис, главный редактор журнала обсуждал следующий номер. Рассказывал, каким бы он хотел его видеть. Можно подумать журнал номер от номера чем-то отличался. Я настолько глубоко погрузился в свои мысли, что речь Джона до меня доходила довольно слабо.
-Хочу выразить благодарность Тому Каулитцу за отличную исполнительность.
Питер толкнул меня локтем в бок.
-Что?
-Том я говорю, что хочу выразить вам благодарность.
-Э…Спасибо мистер Трайвис.
-Я обязательно извещу университет о вашем замечательном потенциале. Может быть, в будущем я предложу вам постоянное место у нас.
-Мистер Трайвис! Это для меня большая честь. Спасибо.
-Я должен дать вам некое поощрение за работу.
-Поощрение?
Я недоуменно смотрел на Джона. А все сотрудники на меня. Под их пристальными взглядами я начинал краснеть. Некоторые смотрели на меня с неодобрением, считая меня выскочкой, который много о себе возомнил, другие с недоверием, потому что считали, что этот успех временный. Мои однокурсники с явной завистью, все хотели оказаться на моем месте. Все кроме Питера. Наверное, он единственный кто за меня искренне порадовался. Как же хорошо иметь лучшего друга.
-Именно так.
-А в чем оно заключается?
Действительно, что он хочет предложить мне делать?

Что?!.. Но..
Какого?
- Бьорн, можно тебя на минуту?
Солист оттаскивает мужчину в сторону и с холодной яростью цедит, указывая на вошедших журналистов:
- Что это такое?
- Репортеры от Bravo. Билл, я все понимаю, но это непредвиденное обстоятельство!
Он поджимает губы.
- Твоя работа сделать так, чтобы таких обстоятельств не было! Я отказываюсь говорить с этим…этим…
- Билл, это моя ошибка, я обещаю, что такое больше не повторится! Пожалуйста, возьми себя в руки! Ты подставляешь всю команду!
- Мне плевать! – Билл наклоняется к самому уху собеседника и уже шипит. - Я предупреждал, я просил, чтобы никогда…никогда такого! Я звезда или нет? Что это значит?
- Билл, пожалуйста! Пожалуйста!
Бьорн заглядывает в глаза солисту. Билл жестко отвечает на взгляд.
- Хорошо. Сейчас я сделаю исключение, но я поговорю с Йостом о том, что должность пиар-менеджера и менеджера по связям с общественностью надо разделить. Вторую займет кто-то более профессиональный.
Пиар-менеджер осторожно и облегченно вздыхает и смотрит, как парень возвращается на диван, мило улыбаясь репортерам. Все-таки Билл Каулитц всегда безукоризненно выполняет свою работу, закономерно, если и от окружающих требует того же.

Как же ненавистны такие моменты.
У каждого человека есть персональный раздражающий фактор. У Билла Каулитца – это попытки подражать ему.… И журналист посмевший явится на интервью с «фирменным» маникюром солиста и подобием его прически, весь отведенный час плавится под неимоверно ледяным взглядом звезды. Густав предостерегающе кладет руку на напряженное плечо товарища, слегка сжимает пальцы. Билл немного расслабляется и, выбрав мгновение, невесомо улыбается барабанщику.
Я спокоен.

Темнеет…
Диван слишком узкий…
- Дэйв?.. Дэйв, не спи!
Билл толкнул локтем задремавшего продюсера и, поерзав, устроился удобнее, опираясь на его плечо.
- М?
- Я хочу погулять по городу.
Сон с мужчины как рукой сняло, он встряхнул головой и повернулся к парню:
- Ты в своем уме?! Как ты себе это представляешь?!
- А зачем мне представлять? – солист пожал плечами. – Ведь у меня есть ты!
- Какого х*ра, только с тобой такие проблемы? Почему парни спокойно приезжают в отель и ложатся спать, а ты занимаешься, не пойми чем?
- Потому что мне не даешь спать ты!
Продюсер вздохнул и запустил пальцы в волосы.
- Ты не понимаешь, что это технически невозможно?
- Я думаю, мы что-то придумаем… о, идет этот ветеран поэтического труда. Я думал, мы зазимуем здесь.
Солист поднялся с дивана, где привольно развалился в ожидании, и демонстративно отвернувшись, отошел к панорамному окну.
Если человек опаздывает на деловую встречу, значит или он не очень хочет сотрудничать, или очень не хочет сотрудничать.
С ним работать уже нельзя.

Вызывающе блестящий черный джип медленно едет возле самого тротуара. Если понаблюдать – он неотрывно следует за высоким парнем в неброской одежде.
Прохожий неспешным шагом бредет по улицам без определенной цели, заглядывается на витрины магазинов, ежится на холодном ветру.
Достает из кармана пачку сигарет, и привычно щелкая зажигалкой, прикуривает.
На город опустилась ночь, но в этом городе не бывает тьмы. Он сияет тысячей огней, как ограненный бриллиант. Завораживает мерной круглосуточной пульсацией жизни.

Сердце мое… не спи…
Кажется, что с каждым днем оно бьется все медленнее. Еще немного, и стука в груди будет не слышно вовсе.
Железному Дровосеку, Волшебник страны Оз подарил сердце, а мог бы он вырезать живое из груди человека?*
Никто не писал сказок, в которых мальчик бы превращался в деревянную куклу.**
Моя будет первая.

Я не закончил школу. Я бросил дом.
Я шел на свет. Я тянулся к небу жадными руками.
Звезды выскальзывали сквозь пальцы как песок. Песок засыпал глаза.
Я ослеп.
Мое имя – священный иероглиф для миллионов. Мое лицо – икона для незрячих.
Я!..
Аминь.

Он вошел в небольшое кафе в центре. Вошел стремительно, будто зная, что ему необходимо. Обогнул несколько столиков, уверенно сел за один из них. Щелкнул пальцами, подзывая официанта, и посмотрел в окно на припарковавшийся рядом джип.
Надо что-то решать…
Чашка кофе слетела от неосторожного движения. Брызнули осколки.
- Ничего страшного, - крикнул бармен от стойки.
Сошлись планеты, легли карты, сложились обстоятельства.
Сколько процентов из ста приходилось на такой поворот событий?
Рок, фатум, судьба, кисмет. Том.

-Том, поощрение состоит в том, что я поручаю написать тебе большую статью в рубрике «Реально». Целых две страницы. Ты это действительно заслужил.
Я просто потерял дар речи в этот момент. Я ожидал чего угодно, но не этого.
-Мистер Трайвис я….у меня нет слов.
-После собрания ты уже можешь подыскивать материал.
-Конечно, я этим сразу же займусь.
-Отлично, а сейчас перейдем к самому важному событию. Я говорю об интервью с группой «Tokio Hotel».
И надо же было мне в этот момент глотнуть минералки! Я естественно подавился. Питер тут же начал хлопать меня по спине. Слава Богу, никто этого не заметил.
-«Tokio Hotel» записывают новый сингл, в связи с этим я планирую взять у них большое интервью. Мы уже давно о них ничего не писали. А освещение данного факта поднимет интерес к журналу.
Питер красноречиво на меня смотрит, а я даже не удивляюсь тому, что Биллу приспичило записывать свой дурацкий сингл именно в Лондоне и именно сейчас. Это походит на какой-то рок.
В последнее время Билла слишком много в моей жизни. Я еще не привык к этому.
Я вот совсем не удивлюсь, если меня отправят на встречу с ними. Нет, брать интервью у таких звезд, как «Tokio Hotel» мне никто не даст, но послать, как стажера вполне могут.
Если Джон прознает, что я брат Билла Каулитца, это будет катастрофой. Он обязательно захочет на этом поживиться. Ведь это же будет настоящая сенсация, а лондонский «Bravo» первый журнал, который эту новость осветит. Немецкая редакция удавится.
-Интервью будут брать Линда и Фрэнк.
Надо было видеть лицо Линды в эту секунду. Оно излучало такую радость, что меня чуть не стошнило. А посмотрев на Фрэнка уже можно было начать блевать. Вот уж кого нельзя посылать, так это его. Он явно фанат моего ненаглядного братца, судя по маникюру и прическе. Все эти две недели он являлся для меня настоящим раздражителем и постоянным напоминаем о брате. Я старался по возможности с ним не пересекаться. Но так как собрания у нас проходили каждый день, то мне это практически не удавалось. А Билл явно будет не в восторге от созерцания копии себя. Вот уж чего он терпеть не может, так это этого. Однажды, после очередного дня рождения мамы я стал невольным свидетелем одного разговора Билла с Симоной. Их разговоры по душам были настолько редкими, что я просто не мог не послушать. Билл плакался матери о том, что его все достали. Фанаты просто невменяемые, они постоянно ему подражают, а ведь он совершенно не хочет быть иконой. И это уже в начале карьеры! Все что ему нужно, так это просто петь песни. Мне в тот момент его даже жалко стало. Все мечтают быть звездами его уровня, а ведь на самом деле это очень нелегко.
Мир шоу бизнеса жесток ко всем. В нем выживает сильнейший. Если ты не умеешь ходить по головам и переступать во многом через себя, то тебе там нечего делать.
Мир шоу бизнеса меняет людей. И Билла он поменял. Не в лучшую сторону. Он стал более агрессивным, замкнулся в себе, перестал видеть всех, кроме себя. Иногда у меня складывается впечатление, что он считает себя Богом. Очень часто проскальзывает ощущение, что он стал смотреть на людей свысока, с некоторым пренебрежением и даже с сожалением. «Что вы несчастные людишки можете знать о настоящей жизни? Вы не живете, вы влачите жалкое существование». Вот что говорит его взгляд. В те редкие минуты, что я его вижу, мне становится страшно за него. Он не выдержал испытание славой, но до сих пор не может этого понять. И вряд ли когда-нибудь поймет. Подняться на вершину очень нелегко. Легко оттуда упасть. И никто не может гарантировать, что ты снова там окажешься.
-Питер, Кэти я хочу, чтобы вы тоже присутствовал на интервью. Это будет отличной практикой для вас.
Надо же. Джон, наверное, подумал, что разворота журнала для меня будет вполне достаточно. Нет, я не разочарован, я даже рад, хотя в глубине души меня кольнуло сожаление. Питер выглядел потрясенным и обескураженным. Он хотел было что-то возразить, но я ощутимо пнул его под столом.
-Питер, все нормально.
-Но…
-Я думаю на этом можно закончить нашу летучку. Линда, Фрэнк зайдите ко мне в кабинет. Нам надо будет обсудить детали интервью.

***
Я сидел за своим рабочим местом и в задумчивости крутился на стуле. Со стороны окружающие могли подумать, что я обдумываю разворот, но это было неправдой. Все мои мысли были посвящены интервью с Биллом. Упущенная возможность? Питер явно не был в восторге от этой перспективы. А ведь не останови я его, Джон отправил бы на встречу меня. Как бы отреагировал на это Билл? Наверное, был бы еще в большем шоке, чем тогда, когда мы встретились с ним в аэропорте. Стоило бы прийти только для того, чтобы увидеть его реакцию. На моем лице невольно появилась улыбка. Билл в шоке это непередаваемое зрелище.
Может мне стоило предупредить Джона, что Фрэнка лучше не посылать, ведь интервью может сорваться. Нет, лучше не надо, тогда он меня просто завалит вопросами, и я наведу на себя ненужные подозрения. Это крайне не желательно.
-Том!!
О нет, только не ты Питер. Я не хочу говорить сейчас на эту тему.
-Что?
Питер садится на мой стол и с непониманием смотрит на меня.
-Почему ты меня остановил? Ведь если бы я отказался, послали бы тебя.
Он рассуждает, так же как и я.
-Почему ты считаешь, что я хочу его видеть?
Я убеждаю в этом его, и он верит. Тогда почему я не могу убедить в этом себя?
-Ты в этом уверен?
Милый Питер, я сейчас ни в чем не уверен.
-Конечно. Если бы я был не уверен, я бы тебя не останавливал.
-Зря ты так Том. Это был отличный шанс, чтобы увидеть его и поговорить.
Пожалуйста, не зарождай во мне еще большее сожаление.
-Я не хочу его видеть, а говорить тем более.
-Как знаешь, я хотел сделать как лучше.
-Все нормально.
-Я хотел отметить с тобой твой разворот, но сегодня, наверное, не получится.
Черт! Я не хочу сейчас быть один.
-А почему?
-Мы вчетвером будем заниматься организацией встречи с «Tokio Hotel».
-Ничего страшного, отметим завтра,- я вымученно улыбаюсь.
- Ладно, я пойду, помогу Кэти.

***
Я бесцельно брел по улице. Погода, конечно, была явно не для прогулок. Ежась от холодного, пронизывающегося ветра я решил зайти в ближайшее кафе и выпить чашку горячего кофе. Сев за дальний столик, я сделал заказ. Очень странно, но народу практически нет. Возможно из-за того, что на улице практически ночь.
Я очень не люблю сидеть в кафе один. Наверное, поэтому я чувствую себя сейчас не очень комфортно. Но с другой стороны я могу полностью погрузится в свои мысли. И мне никто не будет мешать. Я вообще очень люблю помечтать. Люблю анализировать ситуации, особенно перед сном. Все мои мысли выливаются потом в причудливые сны. Но на утро я никогда не запоминаю, что мне снилось. Я наверное так бы и сидел задумчиво глядя в окно, пока не почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд.
Я резко развернулся. Чашка с недопитым кофе полетела на пол.
- Ничего страшного, - крикнул бармен от стойки.
Но я его не слышал.
Сошлись планеты, легли карты, сложились обстоятельства.
Сколько процентов из ста приходилось на такой поворот событий?
Рок, фатум, судьба, кисмет. Билл.
Это точно не мог быть обман зрения. За соседним столиком сидел мой брат и изучающе смотрел на меня.
Стоит ли удивляться, что от шока у меня открылся рот? Вот и я думаю, что нет.
Тем временем Билл грациозно встает из-за стола и направляется в мою сторону.
Что он делает?
Билл садится за мой столик.
Это не может быть правдой. Это сон.
-Ну здравствуй Том.

Знаєш, бейбі, нам просто спілкуватись ні про що
Бачу, бейбі, тобі зі мною важко
Вибач, бейбі, нам треба зустрічатись.
Мене кайф від тебе, в тебе – натяжка.

Сошлись планеты, легли карты, сложились обстоятельства.
Сколько процентов из ста приходилось на такой поворот событий?
Рок, фатум, судьба, кисмет. Том.
- Ну здравствуй, Том.
Том смотрит, будто не веря глазам.
- Билл?
Одновременно:
- Что ты здесь делаешь?
Билл выдернул из подставки салфетку, повертел ее в руках:
- В Лондоне, или в этом кафе?
- Здесь. – Том твердо посмотрел на брата.
Тонкие пальцы складывают и переворачивают полупрозрачную бумагу.
- Увидел тебя. Решил поздороваться.
Официантка собирает осколки чашки, подозрительно посматривая на братьев.
Что-то неправильно.
Неловкое молчание, скованные движения. Том прикуривает, наблюдает за ловкими пальцами брата. Тот отрывается от своего занятия, поднимает голову:
- А ты?
- У меня практика.
Новая чашка кофе становится на столик. В пальцах младшего – новая салфетка.
- На кого ты учишься?
Том скользнул по брату холодным взглядом, сделал глоток из чашки. Глубокий, выверенный. Но запить обидный вопрос не удалось.
- Ты так и не удосужился узнать, на кого я учусь?
Собеседник безразлично пожал плечами, выдергивая еще одну салфетку.
- Я пойду…
- Почему? Том, я…
- Все ясно, Билл, удачи тебе. Правда. Всего самого наилучшего!
Том вскочил и бросился к выходу. Лицо Билла скрывала тень кепки, но на миг блеснуло в глазах что-то необузданно дикое, и сжались пальцы, сминая бумажного журавля из салфетки. Точные копии его, разлетелись по полу.
Журавли. Птицы надежды. Птицы мечты.

Он догнал брата на повороте. Все так же бесцеремонно дернул за руку, заставляя развернуться.
- Том!
- Послушай, братик, что тебе надо от меня? Иди, блистай, звезда наша недоделанная!
Билл отступил на шаг, окинул брата оценивающим взглядом из-под козырька и прошипел:
- Да что ты знать можешь!..
- Конечно, я не могу ничего знать! Это ты у нас полмира объездил-облетел, только ты в жизни разбираешься!
- Том! – звучит совсем нехорошо. - Я такого не говорил…
- Если бы сказал, я бы тебя ударил!..
- Том! – у младшего сильный голос. Хриплый крик услышало пол-улицы. – Ты не видишь что ли?! Совсем тупой?! Я пытаюсь поговорить!
Старший тяжело перевел дыхание, не сводя взгляда с тонкой фигуры.
- У тебя плохо получается.
- Уж как умею! Скажешь, что я обязан знать поименно всех твоих барышень?
- Причем тут барышни? Это элементарно! Тебе и в голову не пришло не то что узнать, где я учусь, но просто мне позвонить, когда мой самолет разбился!
- Я звонил маме.
- Ох*еть! Он звонил маме! Да ты хоть себя слышишь?
- Не ори на меня! Да кто ты такой, чтобы так со мной разговаривать?!
- Я твой брат! Ах да… у тебя же нет брата. Ты же у нас один в семье!
- Нашел что вспомнить! Нет, чтобы что-то хорошее!!
- А что ты мне хорошего сделал, а, Билл?
Билл обидно рассмеялся, откидывая назад голову. На миг качнулись перед глазами звезды.
Мои звезды.
- А ты, Томми?
Стояли напротив друг друга. Молча смотрели. Колотились сердца. В унисон.
- Ты извини. Я зря накричал. Ты взрослый человек. Можешь делать и говорить все, что считаешь нужным. Тебе же плевать на мнение и чувства окружающих. Ты же у нас царь и бог нашего бренного мира.
Эхом:
- Чувства?.. Опять ты за свое. Ты меня достал! Я не собираюсь слушать этот бред! Видимо это классовая несовместимость известной личности и приставучего журналистишки!
Билл резко оттолкнул руку брата, которую все еще держал и резко развернувшись, ушел.
Опять.
Я слабее.
Я сильный.
Я младше.
Я взрослый.
Как всегда.

Том смотрел вслед, как брат запрыгивает в джип сопровождения и мощная машина срывается с места. Только когда шум мотора стих за поворотом, в голову пришла первая осознанно трезвая мысль.
Билл, ты всегда умел виртуозно врать, но сейчас ты сам себя перехитрил.
Я ведь не говорил, что я журналист…

Я смотрел вслед уезжающему джипу, и мне хотелось кричать от бессилия. Кричать от холодной ярости, которая заполняла всю мою душу в этот момент. Кричать от тоски.
Все было не правильно.
Все было не так.
И какой черт потянул меня пойти именно в это кафе и именно в это время? Лондон ох*енно большой город! Но нет, именно здесь я встретился со своим братом.
Почему?
Целых два года мы с ним не виделись, не звонили, не спрашивали маму друг о друге. Встреча в аэропорте была роковой.
Я брел по улице, сам не зная куда. По законам жанра начался сильный ливень. Тяжелые капли дождя с шумом ударялись о козырек кепки. Погода словно вместе со мной переживала мое состояние. Переосмыслить ситуацию у меня не получалось. Мысли плыли, сознание туманилось.
Зачем, Билл?
Зачем ты зашел в это кафе?
Это судьба. Мактуб, так написано.

***

-Том, где ты был?
Я стоял на пороге квартиры вымокший до нитки и с отсутствующим взглядом.
-Том, ты меня слышишь?- друг помахал рукой перед моим лицом.
По правде говоря, я мало что понимал и замечал в этот момент.
Я практически не помнил, как Питер меня раздевал, положил в горячую ванну, вытащил и уложил спать. В голове была только одна мысль: «Я был не прав».

***

Утром я проснулся совершенно разбитым, словно накануне грузил мешки с картошкой. Питер сидел в кресле напротив моей кровати и пристально на меня смотрел.
-Привет,- из горла вырвался малоприятный хрип.
-Том, что вчера произошло?
-Ничего.
-Прекрати врать! Ты был вчера просто невменяем. У меня даже мысль промелькнула, что у тебя кто-то умер.
-Дай закурить.
Питер протянул мне пачку сигарет. Как только спасительный дым достиг моих легких, я смог расслабится.
-Я вчера видел брата.
Питер поперхнулся дымом. Подождав пока он откашлется, я продолжил.
-Я решил посидеть в кафе и выпить чашку кофе. И тут за мой столик садится Билл. Ты хоть можешь представить в каком шоке я был?
-Представляю.
-Нет, ты не можешь себе это представить!
-Что было дальше?
-Дальше? Все вроде бы шло нормально, ну относительно нормально. Мы всегда так разговариваем. Но он меня очень сильно разозлил. Я встал и ушел. Но Билл догнал меня.
-Он тебя догнал?- у Питера открылся рот от удивления.
-Да и более того он хотел со мной спокойно поговорить. Но у меня просто снесло крышу. Я сказал много того, чего не должен был. Все кончилось тем, что мы в очередной раз поругались. Он сел в машину и уехал.
Наступило томительное молчание. Питер переваривал услышанное, а я заново переживал прошедший вечер, и мне становилось стыдно за свое поведение.
-Том, что такого сказал тебе Билл в кафе, что ты так вспылил?
Я ослышался?
-Что?
-Ты все прекрасно слышал.- Питер начинал злиться.
-Я…почему ты спрашиваешь?
-Я еще не встречал более уравновешенного человека, чем ты. Ты всегда умел держать себя в руках. Видимо он сказал тебе нечто очень обидное.
Черт! От Питера никогда ничего невозможно скрыть. Надо же мы знакомы с ним всего два года, а кажется, что он знает меня куда лучше, чем мой собственный близнец.
-Питер, я не хочу об этом говорить.
Друг пожал плечами.
-Как хочешь.
Он встал с кресла и направился к двери.
-Как прошло интервью?
Я все же не сдержался.
-Все отлично.
И вышел. Обиделся. Уж я-то его знаю. Но ничего отойдет и сам расскажет все в подробностях. Это же его первое интервью. Я прекрасно понимаю, что он сейчас переполнен эмоциями.
Мой взгляд зацепился за сотовый телефон.
А что если позвонить?
Нам нужно поговорить. И чего я так волнуюсь? Это же естественно звонить казалось бы, самому близкому человеку. Большой палец в нерешительности замирает над кнопкой вызова. Секунда сомнений и я уже слышу гудки на том конце провода.
-Да!
-Привет.
-Том?!
-Почему такой удивленный тон? Можно подумать, мы с тобой совсем не разговариваем по телефону.
-Не надо повторять мои слова. Зачем звонишь?
Ее отношение ко мне никогда не изменится. Что ж перейдем сразу к делу.
-Я хотел узнать Билл, правда, звонил тебе, когда узнал, что мой самолет разбился?
-Да он звонил, а что?
-Нет ничего. И еще он не спрашивал, где я учусь и на кого?
-Нет. Мы с ним мало общаемся.
-Понятно…
-Это все? Я занята.
-Ты не хочешь узнать как у меня дела?
-Зачем задавать бессмысленные вопросы? Мне некогда. Если это все, то пока.
Ответа она дожидаться не стала. На том конце провода были гудки отбоя.
-Пока, мама,- тихо прошептал я.

***

Прошло уже три дня с тех пор как мы встретились с Биллом. Эмоции притупились, и чувство вины потихоньку проходило. В игру вступил разум эгоиста. Я уже не ощущал себя виноватым. Наоборот, я винил во всем Билла и его хамскую манеру поведения. Разговаривай он со мной нормально, ссоры бы не было. Но прошлого не вернешь, так что…
-Питер, я пошел, погуляю в парке.
-Свидание?
-Оно самое.
-И когда ты успеваешь?
-Я же Том Каулитц. Девки на меня так и вешаются.
-Иди горе-любовник.- Питер довольно улыбается и вновь начинает печатать на компьютере.
-Что ты делаешь?
-Пишу одну статью в надежде, что Джону она понравится.
-Ну, удачи. Кстати ночевать я сегодня не приду.
-Спасибо, что предупредил. Пока.
-Пока.

***

Не прошло и пятнадцати минут, как раздался звонок в дверь.
«Наверное, опять что-то забыл»- подумал Питер.
-Том, сколько раз повторять, чтобы ты брал с собой ключи!- проворчал он, поворачивая ключ.
Открыв дверь, он встал как вкопанный.
-Добрый вечер. Здесь живет Том Каулитц?
-Ддда…
-Меня зовут Билл Каулитц, я его брат.

-Добрый вечер. Здесь живет Том Каулитц?
-Ддда…
-Меня зовут Билл Каулитц, я его брат.
-Братт?
-Можно войти?- Младший Каулитц поднял вверх бровь.
-Да конечно.
Билл про себя усмехнулся. Этот прием с бровями действовал не только на представительниц прекрасного пола.
Питера просто колотило от волнения. Он не знал, что ему делать.
Билл по-хозяйски сел на диван и устремил свой пронзительный взгляд на Питера.
-Позовешь Тома?
-Но Том ушел минут пятнадцать назад.
-Вот незадача,- Билл сделал вид, что расстроился.- А куда он ушел?
-Вроде как на свидание.
В глазах Билла полыхнул слабый огонек ярости.
«Неужели мне это привиделось?» Питер не мог поверить своим глазам.
-Ничего страшного, я подожду его здесь.
-Но он сказал, что не придет ночевать.
-Вот как? Ничего у меня завтра целый день свободен, так что я подожду его здесь.
-Но…
-Ты против?- Билл удивленно на него смотрит.
-Нет, конечно, нет. Оставайся. Чувствуй себя как дома.
-Послушай, мы с тобой раньше нигде не могли видится?
-На интервью с «Bravo». Три дня назад.
-Точно, я смотрю лицо знакомое. Как тебя зовут?
-Питер.
-Очень приятно, Питер. Значит вы с Томом на практике, работаете в этом журнале?
-Да. Осталось всего три недели, и мы уедем обратно в Оксфорд.
-Я думал, что Том будет присутствовать на интервью.
-Как ты мог думать, если только сейчас узнал, что он работает в «Bravo»?
«Бля*ь! Спалился!»
-Я и говорю, что сейчас удивлен.
Питер не поверил и Билл это понял, но акцентировать внимание не стал.
-Просто Тому дали написать разворот, как поощрение за хорошую работу. У него не было времени, готовится еще и к интервью.
-Понятно.
-Билл, извини, но мне нужно дописать статью. Чувствуй себя как дома. Хочешь, посмотри телевизор, если голоден то покушай. Том приготовил сегодня отличную пасту.
-Очень хорошо, пойду, оценю его кулинарные способности.
Как только Билл вышел Питер тут же схватился за телефон.
-Алло.
-Том! Немедленно приходи домой!
-Пит в чем дело? Я же сказал, у меня свидание и…
-Ты знаешь, кто сейчас находится на нашей кухне и жрет твою пасту?
-Кто? Неужто ты позвал Кети?
-Ты сейчас сидишь или стоишь?
-Стою, а в чем собственно дело? Она до тебя домогается? Питер будь мужчиной!
-Билл Каулитц.
-Что Билл Каулитц?
-Твой брат Билл Каулитц сейчас сидит на нашей кухне и поедает твой ужин.
Он же пошутил? Этого не может быть!!!!
-Это шутка? Если так, то весьма неудачная.
-Том я не шучу! Он пришел буквально через пятнадцать минут после твоего ухода. Я сказал, что ты придешь только завтра, но он сказал, что будет дожидаться тебя! Том, я тебе признаюсь. Я до последнего не верил, что Билл твой брат. Слишком это нереально. Братья близнецы, которые не общаются. Я действительно тебе не верил. Тем более все уверены, что Билл единственный ребенок в семье. Он сам так говорил. И эти ваши якобы встречи. Не может быть так! Как вы могли встретиться в аэропорту да еще налететь друг на друга? А в кафе? Да это вообще из области фантастики!!! Но когда он пришел к нам домой….я..
-Питер, как ты мог мне не поверить?
-Как я мог? Да это равносильно, что сказать Мадонна моя сестра.
-Мадонна старше тебя на…
-Причем тут это? Том, приезжай!
-Извини, Питер, я не могу. У меня важное свидание. Если Биллу так важно со мной поговорить он меня дождется.
-Но…
-Я уже сказал. Пока.

***

Знать бы хотя бы где ты, с кем ты.
Тепло ли там, на твоей планете?

Стало интересно. А как…

Небольшая комната, две кровати. Билл сел на одну из них. Пробежал пальцами по грифу гитары, будто не решаясь взять ее в руки, подцепил струну коготком. Низкий звук разнесся по комнате. Парень по-птичьи склонил голову, прислушиваясь.
А это что…?

Небольшая рамка на тумбочке, в такие обычно ставят семейные снимки. Идиллия – Биг Бен, Том и Питер. Билл, нехорошо прищурившись, схватил фотографию и направился в гостиную.
Питер печатал что-то на компьютере. Солист подошел и заглянул в экран.

-Что пишем?
-Ты меня испугал!
-О, извини, я нечаянно,- сказал он, невинно взмахнув ресницами.
-Я пишу свою версию интервью с вашей группой.
-Что значит свою версию? Придумываешь что-то?
-Нет. Вам было задано много вопросов, но естественно не все они будут опубликованы. Я пытаюсь отобрать самые интересные. Ну и еще пишу небольшую заметку перед самим интервью.
-Дай посмотреть! – Парень решительно повернул к себе лептоп.
Через минуту он насмешливо вскинул брови.
-Что за кретИнизм ты тут настрочил? Твой редактор все вырежет, будь уверен.
-Почему это кретИнизм?- он явно обиделся.
-Да потому что ты бред написал.
-Я…
-Давно вы дружите?- неожиданно Билл ткнул указательным пальчиком на фото.
-Ты уже успел побывать в нашей спальне?
Нашей?..

-Ты же сам сказал чувствовать себя как дома.- Солист в замешательстве встряхнул волосами.
Питер хмыкнул.
-Два года дружим, а что?
-Вы познакомились в университете?
-Да.
-Понятно. А почему у тебя на тумбочке нет его фото?
-Наверное, потому, что оно под подушкой.
Что?..

-Что?
- Я пошутил! Ты что подумал?.
-Чувство юмора у англичан, очень своеобразное.
Питер промолчал.
-Кто платит за эту квартиру?
-Это так важно?
-Мне интересно. Нужно же как-то скоротать время.
-Мы с Томом платим. Редакция предложила жить нам вместе с другими студентами, которые тоже приехали на практику в съемной квартире. Но мы с Томом отказались. Мы два года живем вместе, с другими людьми уже не можем.
Билл профессионально улыбнулся.
-Вот так вот.
Хочет заставить меня ревновать?

Остаток вечера солист бесцеремонно шлялся по квартире, неожиданно хватал какие-то вещи и начинал рассматривать. Питер молча злился, даже его спина излучала неприязнь пополам с, как бы то ни было странным, страхом.
Мне в кайф…

-Билл, я пошел спать.
-А где буду спать я?
- Можешь занять место Тома, я думаю он не будет против. Спокойной ночи.
-И тебе того же…
Билл проводил студента нехорошим взглядом.

***
В замке повернулся ключ. Дверь знакомо распахнулась и ударилась о стену. Том машинально бросил ключи на стол.
Билл, свободно развалившийся на диване, поднял голову от какого-то журнала. Красивые губы разомкнулись, чтобы задать всего один вопрос:
-Где ты был?

- Садись. Что стоишь как неродной? Лови!
Том неуверенно ловит конверт и открывает его. По столу рассыпаются фотографии. Он поднимает глаза и в замешательстве смотрит на брата.
По-прежнему молча.
- Я пришел говорить. И ты меня выслушаешь!

Фотографии. Надо начать с них.

Первая. Им по три года. Они сидят в песочнице и радостно смотрят в объектив.
Через пять минут Том стукнет брата лопаткой по голове, тот разревется, и кинется жаловаться маме, а она скажет:
- Так дай сдачи!
Это был последний раз, когда мы играли вместе.

Вторая. Им шесть. Они в начальной школе. Стоят с цветными рюкзачками. Такие одинаковые.
Через пять минут Том будет радостно играть с друзьями в салки, а Билл сидеть на лавочке и смотреть.
Это был последний раз, когда я тебе завидовал.

Третья. Им одиннадцать. Они сидят на диване в гостиной.
Через пять минут оба побегут в свою комнату, и Билл я вскочит на стол, воображая себя на сцене. А Том скинет его за локоть, получит сильный удар в ответ…
Это был последний раз, когда мы дрались.

Четвертая. Билл уезжает из дому в свой первый тур. Стоит рядом с небольшой спортивной сумкой, Том на лестнице. Через пять минут младший сядет в машину и покинет дом на долгие годы.
Это был последний раз, когда мы виделись.
До недавнего времени….

Щелчок зажигалки, худая фигура развалилась в кресле, неаккуратно стряхивая пепел на пол.

А теперь подумай. Подумай, братик, зачем я тебе это показал? Нет, я не сошел с ума и не стал сентиментальным.
ТЫ ударил меня, и я перестал с тобой играть, ТЫ не принимал меня в свою компанию, ТЫ постоянно смеялся надо мной, когда я говорил что стану известным, ТЫ даже не попрощался со мной, когда я уезжал! А я жил, жил мечтой о том, что ты обязательно заметишь и оценишь, что я не хуже! Что ТЫ не единственный ребенок в семье.
Это не была ненависть или обида, только холодная злость. Я злился справедливо и осознанно, и это давало мне силы жить, хранило лучше ангела-хранителя.
Я не верю в Бога.
Я хотел говорить с тобой, чтобы хоть… тень, хоть немного… Я бы смог тебя разговорить! Но вышло еще лучше! Там, на улице Лондона, я услышал в твоих словах то, о чем мечтал, я поймал в твоих глазах то, что сделало меня самым сильным человеком на этой гребаной планете! Халиф на час, нет на тот момент, когда я увидел твою зависть. Тогда ты сделал меня счастливым, тогда ты меня убил. Правда в тот момент я этого еще не понял, доехал до отеля, зашел в лифт… Даже обижаясь на тебя, за то что накричал… Инерция.
А потом...

Глубокая затяжка, дым через нос, рука с сигаретой заметно подрагивает. Он нервно дергает ногой.

Никогда!..
Никогда, Томми, не ставь себе достижимую мечту.
Это звезда над горизонтом, к которой надо тянуться, когда звезда в твоих руках она сгорает, обугливая тебя.
У меня больше не было мечты.
Это если при восхождении на Эверест у тебя сорвался крюк, если с тебя слезли за секунду до оргазма, если стоишь на перекрестке тысячи дорог и понимаешь что тебе некуда идти.
Это пустота.
Я думал, я одинок? Я упивался своими страданиями как изысканным коктейлем... Знаешь такой рецепт – душа Билла Каулитца пополам с водкой?
Ха! Когда я познал пустоту, понял что я дешевый позер.
Когда я пришел в номер, и мне уже не хотелось ни пить, ни петь. Ни секса, ни кокса. Лежал поперек кровати, смотрел в потолок. Пытался осознать.
Ты мне завидуешь…
К чему стремиться?
Хочешь знать, как все случилось? Дай сигарету…
То интервью… это было первым шагом. Ты должен был разозлиться, ты должен был орать и проклинать. Я ждал твоего звонка как одержимый.
Лучше бы отключил телефон.
Аэропорт?

Кашель. Хриплое дыхание.

Это была случайность. Абсолютная слепая фортуна. Смешно выходило - когда наша встреча была запланирована и ожидаема, все срывалось, а вот случайно, не готовя искусственных слов…
Лондон - да!
Я должен был тебя увидеть, но суки продюсеры скорее удавятся на своих галстуках, чем упустят хоть одну стрижку золотого барашка. И опять надо было что-то решать.
Мы всегда пишемся в Лондоне.
На свидание к тебе я потащил всю команду Tokio Hotel. Гордись, Том, гордись! Даже так ты вил из меня веревки.
Дальше? Тот разговор в кафе.
Потом?..

***
В номере как всегда темно и непривычно холодно.
- Эй! Билл! Опять проспал все на свете!
Йост раздраженно приближается к кровати, поигрывая магнитным ключом.
На ней худое изломанное тело, марионетка у которой обрезали нитки.
- Билл?
Продюсер осторожно присаживается на край кровати.
- Эй, Билл, что произошло?
- Дэйв? – парень слегка поворачивает голову. – Дэйв, ты умный. Вот скажи, что мне делать?
- Так, красавчик. Рассказывай – где ты вчера был, что делал и кого видел? Как я понимаю, ты всю ночь так провалялся?!
Шелестящий голос:
- Да.

- А теперь я повторю вопрос, Том. Где ты был?
Том втянул воздух сквозь зубы, открыл рот…
- Том, ты вернулся? – Питер растерянно стоит на пороге комнаты и переводит взгляд с одного брата на другого.

- А теперь я повторю вопрос, Том. Где ты был?
Том втянул воздух сквозь зубы, открыл рот…
- Том, ты вернулся? – Питер растерянно стоит на пороге комнаты и переводит взгляд с одного брата на другого.
- Доброе утро, да, вот только что…
- Питер! – оба поворачиваются к Биллу, - сейчас ты покинешь эту комнату через любую дверь, не забыв ее за собой закрыть!
- А… почему, собственно говоря…
- …ты им помыкаешь, если мы, как раз, у себя дома! – продолжает Том.
Билл не улыбается. Об его взгляд вообще можно порезаться.
- Потому что я так хочу. А мои желания в этом мире, обычно сбываются.
- Питер…
- Я все понял, Том. Я буду на кухне. Зови если что.
Хлопает дверь.
- Где ты был?
- Почему ты решил ко мне прийти, а? Столько лет мы жили сами по себе, и вдруг прорыв. Скажи, братец?
Билл заметно напрягается, но все же берет себя в руки и качает головой. Легко вскакивает с кресла и задумчиво подходит к окну.
- Просто…

***
- Полчаса перерыв!
- Билл, пойдешь курить – прибью!
Иди нах*й!
В комнате отдыха их осталось двое. Билл, присев на корточки перед невысоким журнальным столиком, что-то внимательно строчил в дорогом кожаном ежедневнике с золотым обрезом, маркером для CD. Густав, развалившись на диване, сосредоточено хмурился.
- Густ…
- А?
- Что-то случилось? – Солист из-под челки бросил взгляд на товарища.
Барабанщик пожал плечами:
- Да нет.
- А если честно. – Он со щелчком закрыл маркер, бросил его рядом с ежедневником и пересел на диван.
- Билл, ты разбираешься в девушках?
- Не сказал бы что особо. Это они разбираются во мне.
Густав поежился:
- Помнишь, мы вчера в клубе были?
- Что были – помню. Но никаких деталей, а что?
- Понимаешь… вы с Георгом уже как поросята были, а мне скучно. И я познакомился с девушкой… знаешь, она совершенно особенная!
Билл накрутил прядь выпрямленных волос на палец и наморщил лоб.
- Ну да, для тебя это мелочь. Ты вон какую-то шлюшку трахал в чилл-ауте, а сейчас ручаюсь, даже лица ее не вспомнишь, а я так не могу. Мы просто поговорили, и Энни – ее так зовут – дала мне номер телефона…
Барабанщик нерешительно полез в карман и достал небольшой листик. Его товарищ моментально выхватил из рук бумажку и повертел ее во все стороны.
- Густ, у нас же послезавтра свободный день будет, так почему, дурья твоя башка, ты ей до сих пор не позвонил?
- Не знаю. Ну как я ей…
- Мать моя!.. порядочная замужняя женщина… Дай телефон!
- Билл ты что… ты чего! Не смей ей звонить! Билл!
- Густ! – солист резко остановился и внимательно посмотрел на парня, - Не веди себя как ребенок! Это я здесь инфантильная звезда!
- Просто она самая…я наверное…только ты ничего не подумай…я кажется, влюбился!
Билл, стоящий посреди комнаты уперев руки в бока, фыркнул:
- Радует, что ты это признаешь! А сейчас - протянул телефон, - Звони! Ты мужчина! А первый шаг делает тот, кто сильнее!
Первый шаг делает тот, кто сильнее…
Кто сильнее…
А кто сильнее?
***
Табличка «Не беспокоить». Плотно сдвинутые шторы на окнах. Смятая постель.
Он открывает бутылку виски и делает глоток, почти сразу выплевывая жидкость на ковер. Красивое лицо кривится.
Гадость…
Следующий глоток дается легче, по горлу прокатывается обжигающая жидкость. Он резко хватает воздух ртом…
Какая же гадость…
Падает, не снимая обуви, на диван. На белой обивке – грязные разводы.
На белой коже – цветные потеки.
Нет сил смывать макияж. Только плеснуть в лицо холодной водой.
Маска течет, превращаясь в грим для фильма-хоррора.
Здесь, за закрытой дверью, своя съемочная площадка.
Свой театр для одного актера, разыгрывающего бесконечную драму.
Просто так хочется хоть немножечко счастья…
Жаловаться - грех.
Мало мне счастья?
Мало?!
Нет!
У меня миллионы теней и ни одного отражения…
Я променял бы этот гребаный мир только за одно…
***
- В этой футболке я похож на идиота! – Густав стягивает вышеназванный предмет одежды и кидает в довольно большую кучу аналогичных.
- Эй, Билл, посмотри, а в этой?
Билл отвлекается от своих мыслей, глядя на барабанщика:
- А в этой ты похож на придурка. Попробуй что-то потемнее.
Густав вздыхает и начинает копаться в горе одежды, бормоча себе под нос:
- ...Обязательно было договариваться на сегодня...завтра же, свободный день..
- Густ!
- А?
Билл кивает каким-то своим мыслям, а вслух говорит:
- Во-первых, потому и на сегодня, чтобы завтра вы могли провести вместе! А во вторых... Бери вот эту черную футболку, вот эти темные джинсы, вон те кроссовки и дуй! – солист резко встает с дивана.
- А ты куда? – барабанщик удивленно поднимает взгляд.
- А у меня тоже есть очень важные дела…
- На свидание собрался? – ехидство в голосе.
- Нет. На большой и красивый скандал!
- Каулитц, ты конченый извращенец!
Каулитц смутно улыбается:
- Ты только сейчас это заметил?
***
Невысокий старый дом. Длинные лестничные пролеты.
Он внимательно рассматривает номера на дверях.
Нужная квартира на третьем этаже.
Звонок.
Дверь открывается, заставляя судорожно сжать кулаки. Но там… чужой.
-Добрый вечер. Здесь живет Том Каулитц?
-Ддда…
***

- Том?..
Щелчок зажигалки. Том делает глубокую затяжку, провожая глазами нервно бродящего по комнате брата.
- Теперь, Билли, послушай меня!