- Дэвид, ты что делаешь??? - в шоке спросил я, когда увидел, как он, выйдя из душа, залез под одеяло и отвернулся к стене.
- Ложусь спать, а что? - как ни в чём ни бывало, ответил он.
- А как же я?
- Решай сам. Я хочу спать.
- Дэвид!!!!! Перестань! - я подошел к нему, одергивая одеяло, но он натянул его снова, раздраженно пробурчав:
- Езжай обратно, я устал.
- Я не хочу обратно. Я к тебе приехал!
Он даже ответить мне не удосужился, продолжая безмятежно сопеть, наверно уже находясь в полусонном состоянии.
- ДЭВИД!!!! - заорал я от бессилия. - Ты хочешь, чтобы я ушел?
- Да, иди.
Слезы подступали к глазам, как он мог быть таким безразличным ко мне, почему?
- Но как...я поеду?
- Вызови себе такси.
- ДА ПОШЕЛ ТЫ СО СВОИМ ТАКСИ, Я ПОЙДУ ТАК, СЛЫШИШЬ? СЛЫШИШЬ МЕНЯ?
- Господи, да дай мне поспать!!! Иди КАК хочешь и куда хочешь!
- Это конец, Дэвид, - стараясь хоть чем-то его задеть, выпалил я и бросился в коридор, быстро обулся и, демонстративно хлопнув дверью, застыл по ту сторону квартиры, в надежде ожидая, что он бросится за мной. Я же только что сказал, что мы расстаемся!
Но прошла одна минута, за ней вторая и третья, а за дверью всё было до невозможности тихо: никаких шагов, никаких признаков беспокойства и волнения, НИЧЕГО!
Я в бешенстве надавил на звонок, придумывая, что наговорю ему сейчас, но когда он открыл дверь с абсолютно заспанным и спокойным видом и так безразлично спросил:
- Ты ещё не уехал? - весь мой запал тут же исчез.
- Вызови мне такси, - у меня получилось как-то уж совсем жалко, что даже самому стало противно.
Он пропустил меня внутрь, прикрыв дверь и, не смотря на меня, взял телефон, набрал номер такси и назвал адрес. А потом так же, не говоря ни слова, пошел обратно в спальню, оставив меня одного в коридоре, раздавленного и оскорбленного.
Я же в очередной раз унизился перед ним! Где моя гордость? Почему я так низко опускаюсь из-за него, из-за этой дебильной любви, от которой я просто устал реветь, как самая последняя девчонка???
Наш конфетно-букетный период закончился так же резко, как и начался. Видимо Дэвид в какой-то момент решил, что с него уже хватит заглаживать вину за прошлые ошибки или ему просто надоело делать меня счастливым, надоело брать везде с собой и дарить подарки. И мне было бы плевать на всё это, если бы он оставался вечерами со мной, а не пропадал вечно по работе, если бы просто обнимал и говорил, что любит, как раньше. Но теперь это было так редко!
Сегодня я хотел сделать ему сюрприз, приехав к нему домой ночью, потому что мы не виделись целых два дня, так как он летал по делам в Англию, а он просто выставил меня за дверь, можно сказать. Он даже не обрадовался мне, когда я приехал, безразлично пошёл в душ, а потом просто лег спать.

* * *
Я и не заметил, как уже сидел на полу в коридоре и всхлипывал от обиды, не помнил, как приехало такси и довезло меня до ненавистной квартиры, купленной нам с Томом, в которой он постоянно устраивал гулянки и оргии, как и в этот раз, и даже не обратил внимание, как в мою комнату зашёл какой-то парень и лег рядом со мной.
- Я видел, как ты пришёл, Билл. Такой грустный, - начал неторопливо он. - Меня зовут Крис, я уже давно хотел с тобой познакомиться, но тебя постоянно не было...ничего, что я так бесцеремонно тут развалился?
Он улыбнулся и заставил меня сделать то же самое, что было очень странным, учитывая, насколько мне было сейчас хреново и больно. Непривычно было лежать с кем-то рядом одного возраста с тобой и видеть напротив не те привычного цвета карие глаза, а совсем другие, зелёные.
- Да нормально. Просто я действительно неважно себя чувствую, - постарался сказать как можно доброжелательней я и снова выдавил какую-никакую, но улыбку.
- Поссорился с Дэвидом? - со знанием дела спросил он, а я смог лишь вытаращить на него глаза от удивления.
- С чего ты взял это?
- Том рассказал мне...про вас, - мягко ответил он. - Билл, он тебе не подходит, он же мучает тебя!
- Я сам решу, тем более...мы с ним сегодня расстались, - не знаю зачем, ляпнул, не подумав, я, но в любом случае было уже поздно отнекиваться.
- Серьёзно? Тогда тебе точно нельзя сейчас оставаться одному. Я щас принесу выпить, хочешь?
- Нет, Крис, я хочу побыть один, ладно?
- Ну уж нет, чтобы ты тут валялся в одиночестве и страдал по какому-то старику!
- Он не старик!
- Да какая разница, - отмахнулся этот парень, - он всё равно не для тебя.
Я потихоньку начинал злиться, потому что сам прекрасно знал все сильные и слабые стороны Дэвида, и никто не смел мне говорить про него гадости, тем более какой-то сопляк, не годящийся ему даже в подметки.
- Крис, выйди, пожалуйста, я хочу спать.
- Как скажешь, - почему-то зло ухмыльнулся он, от чего мне стало не по себе.
И через секунду я уже понял причину своего беспокойства - дверь закрылась на замок с моей стороны.
- Закричишь, отрежу язык, всё ясно? - подошел он вплотную ко мне, доставая из штанов складной нож и открывая его.
- Что ты собираешься делать? - со страхом в голосе спросил я, хотя старался казаться безразличным.
В какой-то степени мне и впрямь было уже всё равно, что со мной будет, потому что было уже и не такое. Самое абсурдное заключалось в том, что меня собирались изнасиловать в моей же квартире, в моей же комнате и по протекции моего же брата. Ну прямо сборище бредовых случайностей и невезенья в одном месте. А я - центр всего этого, главное действующее лицо.
- Ох, Билли, я так давно мечтал о тебе, всё думал, как же пройдёт наша первая встреча? Знал бы ты, каких трудов мне стоило влиться в тусовку Тома, ведь он довольно разборчив в приглашениях для мужского пола, это для девушек не составляет особого труда попасть сюда - имеешь большую грудь и упругий зад, так добро пожаловать в рай...ты кстати пока ремень свой вытащи...вытаскивай, я сказал!
Я уже обреченно повиновался и делал, как он говорил. Крис выхватил ремень и крепко привязал мои руки к спинке кровати, а рот мне стянул моей же футболкой, валявшейся на стуле.
Без какого либо сопротивления с моей стороны, стащил мои джинсы и белье, присвистнув.
- Что и даже ни капельки не возбудился? - искренне удивился он, а меня лишь передернуло от омерзения.
Так странно, но я даже не мог думать сейчас о Дэвиде, как о защитнике, ему ведь было плевать на меня, мы сегодня расстались, так что никто уже никому и ничем не обязан.
И пусть меня изнасилуют хоть сотни мужиков, отымеют так, что я месяц буду передвигаться с трудом, Дэвиду бы было всё равно.
Крис стал поглаживать мой член, который в ответ на чисто механические действия, начал вяло оживать, но, по-видимому, его это нисколько не удовлетворило:
- Ну ладно, попробуем по-другому, - и он припал к моему паху губами, уже посасывая головку.
Естественно такому я не мог сопротивляться, как бы ни старался, потому что всё дело было в моей проклятой гиперчувствительности в том месте, член набухал на глазах, а рот с жадностью облизывал и сосал так, что я на какие-то сотые доли секунды забывал, что, в общем-то, меня насилуют. Причём весьма извращенным способом, нужно сказать.
Невозможно было не получать удовольствие от такого, хотя на душе было противно и гадко, где-то в позорном углу забился страх перед тем, что он сделает со мной дальше, что будет, когда я кончу ему в рот...
Мне много раз делали минет, а в последнее время это был конечно же только Дэвид, который не шёл ни в какое сравнение с остальными, но просто теперь я ещё больше убедился в своей теории - девушки не умеют хорошо сосать. Конечно, Крису было тоже далеко до моего...уже НЕ моего Дэвида, но работал он умело.
Когда я был почти на грани и прямо-таки почувствовал, как сперма поднимается по члену, он вдруг резко отстранился от меня:
- Я могу освободить твой рот, если пообещаешь не кричать, договорились?
Я быстро кивнул, непроизвольно ерзая бедрами по кровати, ведь в паху ныло ужасно, хотелось быстрее избавиться от неудовлетворенного возбуждения и забыться.
Он и правда развязал мне рот, но я молчал, глотая воздух и закрыв глаза, чтобы не видеть чужого лица перед собой.
Руки стали, не спеша, водить по моим ногам, поглаживая их круговыми движениями и заставляя меня вздрагивать и тяжело дышать.
- А ты такой сладкий, Билл, как ребенок. Тебе кто-нибудь говорил это? - наконец что-то сказал он и вновь склонился над моим членом.
От неожиданности я вскрикнул или скорее простонал.
А когда через секунду он вобрал на всю длину и всосал, я выгнулся дугой и обильно кончил в него, правда с моих губ всё же вырвалось предательское:
- Дэйвиииии...
Потому что всё это время я представлял именно его ласки.
- Билл, и что же ты творишь, а? Не стыдно называть меня его именем? - без злости говорил он, вытирая губы и руку о мою несчастную футболку. - У меня аж всё желание тебя трахать пропало. Ты вообще какой-то вялый, неинтересно даже. Я другим тебя представлял, а ты как амёба безжизненная.
И Крис даже без моей просьбы отвязал мои руки, которые уже ужасно затекли.
- Да, и не вздумай проболтаться об этом, ты понял? Самому же будет хуже, выставлю тебя на весь свет педиком и расскажу всю правду про вашу закулисную жизнь...приятно было познакомиться, детка!
И он просто вышел, оставив меня наедине со своим позором. Самое смешное было в том, что мне почему-то было плевать на то, что сейчас произошло, я не чувствовал ни страха, ни злости, ни обиды, мне и правда было всё равно, что в моей собственной комнате меня чуть не изнасиловали и к тому же не по моей воле сделали мне минет.
Если честно, то сейчас меня интересовал лишь один вопрос: можно ли было это считать изменой? Я изменил Дэвиду или нет?
Хотя он завтра ведь даже не спросит, как я доехал и уже тем более не извинится, так что какая разница.
Я в самом деле устал терпеть его непонятное безразличие, устал унижаться, вымаливая себе часы аудиенции рядом. Мне так сильно не хватало его тепла и ласки, не хватало сладких поцелуев в губы и всяких разных нежностей, что он раньше говорил мне.
Почему мне больно от любви, почему она приносит теперь лишь боль и уже никакого счастья???
Я так хочу вернуться назад! Я так хочу просто любить и быть любимым!
Дэвид, ну почему ты так мучаешь меня? За что? Я ведь так сильно тебя люблю!

- Билл, что с тобой произошло за эти два дня? Ты почему меня игнорируешь? - спросил я, зайдя к нему в гримерку после запланированного на сегодня выступления по телевидению.
- Мы расстались с тобой, если ты не помнишь, - не смотря на меня, тоскливо промолвил он, делая вид, что поправляет съехавшую рубашку, хотя с ней всё было абсолютно нормально.
- Когда? - чуть ли не поперхнулся от его слов я.
- Вчера, когда ты меня выгнал из своей квартиры ночью, - уже заметно занервничал Билл, ерзая на стуле.
- Я тебя не выгонял и не помню, чтобы мы расставались.
Он уже не выдержал и вскочил на ноги.
- Да? А кто мне сказал "иди, я хочу спать"? Кто просто отвернулся к стене, когда я сказал, что между нами всё кончено, а? ТЕБЕ ПЛЕВАТЬ НА МЕНЯ! ПЛЕВАТЬ, ЕСЛИ БЫ МЕНЯ КТО-ТО ИЗНАСИЛОВАЛ, ПОКА Я ЕХАЛ В ЭТОМ ЧЕРТОВОМ ТАКСИ ОДИН! - как всегда перешел на крик он, к чему я, в общем-то, уже начал привыкать.
- Билл, замолчи немедленно! Ты ведешь себя как истеричка! Боже, да для этого слова даже мужского рода нет! Тебе не стыдно? - попытался успокоить его я, но, видно, как всегда безуспешно.
- А ПОЧЕМУ Я ДОЛЖЕН МОЛЧАТЬ? Я УСТАЛ ПЕРЕД ТОБОЙ УНИЖАТЬСЯ! ТЫ ДАЖЕ ИЗВИНИТЬСЯ НЕ ХОЧЕШЬ ЗА ВЧЕРАШНЕЕ! А ВЕДЬ Я БЫ В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ ПРОСТИЛ ТЕБЯ, ПОТОМУ ЧТО ВСЁ ТЕБЕ ПРОЩАЮ! ВСЁ!
Он стукнул кулаком по стене и демонстративно отвернулся ко мне спиной, показывая таким образом, как сильно он обижен на меня.
Я действительно не понимаю, за что должен извиняться, потому что вчера приехал злым и усталым, поэтому просто хотел лечь спать. Он пришел без звонка и ещё удивляется теперь, почему я попросил его уйти. Для него наверно было бы лучше, если бы он остался, и я бы сорвал всё свое зло на нем, потому что меня довела тупая стюардесса, вывела трехчасовая пробка на дороге, и к тому же кто-то умудрился спереть мой кошелек, в который я по дурости засунул одну очень важную визитку.
Неужели Билл и впрямь так глуп и наивен и до сих пор видит свет в розовых очках? Я же не могу каждую секунду говорить ему о любви, таскать везде с собой и оберегать как ребенка. Он же сам просил меня вывести наши отношения на новый уровень, и я сделал так - стал относиться к нему по-взрослому, как к равному. Но почему-то он и этим остался недоволен, учиняя по любому поводу беспрерывные скандалы и истерики.
Иногда мне кажется, что я больше не смогу терпеть его выходящий за все грани эгоизм и юношеский максимализм. Тяжело достучаться до того, кто в каждом шаге видит только себя, только свои потребности и желания, не обращая никакого внимания на то, что другому человеку может быть тоже нужно совсем немножко понимания и тепла.
Разве Билл мог вчера подумать сначала обо мне, а уж только потом о себе: Дэвид устал, ладно, я тогда поеду домой, а завтра, когда он отдохнет, мы с ним увидимся. Неужели сложно хоть изредка поступать по-взрослому, включить мозги, а не слушать постоянно это сердце, которое подсказывает ему один детский бред?!?
- Билл, ты хоть когда-нибудь можешь подумать НЕ о себе, скажи? Сколько можно быть таким эгоистом? - я сделал ещё одну видно последнюю попытку поговорить по нормальному, а не сюсюкаться с ним как обычно.
Он повернулся, но опять закричал:
- ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ЭГОИСТОМ? Я ВСЁ ГОТОВ ДЛЯ ТЕБЯ СДЕЛАТЬ! ЭТО ТЫ МЕНЯ НИ ВО ЧТО НЕ СТАВИШЬ, ИЗДЕВАЕШЬСЯ ПОСТОЯННО, УНИЖАЕШЬ!
- Не кричи так, пожалуйста, - произнес я совершенно спокойно.
- ХОЧУ И КРИЧУ! ПОТОМУ ЧТО МНЕ НЕ ПЛЕВАТЬ! А ВОТ ТЕБЕ ДА, ТЕБЕ ВСЁ РАВНО!
В такие моменты мне хотелось его просто придушить, когда он походил на какую-то сумасшедшую фурию, орущую не свои голосом.
Я не знаю, почему я не мог просто послать его куда подальше и остаться ему только продюсером, как раньше. Ведь в последнее время Билл всё чаще бесил и просто добивал меня своими вечными недовольствами из-за каждого пустяка.
Но с другой стороны в душе уже вовсю разрасталось чувство глубокой привязанности к нему и самой настоящей любви, ведь он как никто мог быть ужасно милым или кокетливым, мог быть развязным или до безобразия скромным, мог насмешить или растрогать, доводя порой до умиления.
Было в нем что-то такое, что прочно держало меня и никак не хотело отпускать.
Если бы он ещё и прислушивался ко мне хоть иногда, тогда, пожалуй, я был бы с ним абсолютно счастлив. Надеюсь, вскоре у него пройдет этот период, и он всё-таки повзрослеет.
- Так, мы сейчас поедем ко мне и там поговорим, хорошо?
- Я не поеду! - ломаясь, естественно для виду, капризно ответил он, хотя я не мог не заметить, как внутренне он обрадовался моим словам, потому что он никогда не мог долго обижаться.
- Уверен? - с ухмылкой спросил я.
И как я и ожидал, Билл молчал, бросая на меня виноватые взгляды, ведь в нем боролись две его стороны: разум и та идиотская гордость, которая не позволяла ему просто взять и согласиться на мое предложение.
Решив прекратить его внутреннюю борьбу, я подошел к нему и, потрепав по макушке, уже совсем без злости сказал:
- Поехали. Я по тебе соскучился. И ведь это действительно было так.

- Билл, я хотел с тобой поговорить, а точнее предложить тебе кое-что, - заметно волнуясь, проговорил Дэвид, перебирая в руках связку ключей, пока я в ожидании сидел на собственном диване.
- И что же?
- Ты давно этого хотел, и...я подумал...в общем, как ты смотришь на то, чтобы нам жить вместе?
Я поперхнулся от неожиданности и поднял на него испуганные глаза.
- Жить вместе? Ты же не хотел этого?
- Билл, у нас в последнее время как-то не клеится, а я не хочу потерять тебя. Я хочу...быть с тобой, просыпаться и засыпать с тобой, делать всё вместе, помнишь, как ты тогда говорил мне? - Дэвид подошел, присев передо мной на корточки, и положил мне на колени свои руки. Они заметно тряслись.
Моё сердце тоже выпрыгивало из груди, потому что я так долго ждал этих слов, ночами мечтал, что когда-нибудь обязательно услышу их, и тот день будет самым счастливым в моей жизни. Представлял, как мы вместе будем выбирать мебель и всякие штучки для нашего теперь общего дома, а вечерами, завернувшись в плед, пить вино и просто целоваться. И никто бы нам не мешал, потому что мы бы принадлежали только друг другу.
А сейчас я смотрел на родное лицо, за эти годы успев изучив каждую морщинку и каждую линию на нем, и чувствовал лишь разочарование.
- Дэвид...я...
- Не отвечай сейчас. Ты подумай об этом, а когда решишь, скажешь, хорошо? - он старался не показать виду, но я всё равно заметил, как он очень расстроился.
- Хорошо, - ответил я с видимым облегчением.
- Билл, я пойду тогда. У меня ещё дела, - он в спешке поднялся с пола и направился прямиком к выходу, даже не посмотрев на меня.
Я устало поплелся следом, но на душе было гадко, потому что она радовалась тому, что Дэвид уходит.
- Я позвоню тебе попозже, - сказал я и выдавил улыбку, когда Дэвид уже стоял у раскрытой двери.
- Ладно, пока, - он помялся, но, видимо так и не решившись меня поцеловать, просто повернулся и чуть ли не бегом стал спускаться вниз.

* * *
Сейчас мне кажется это очень странным и далеким, как будто было вовсе не со мной, что когда-то я действительно был счастлив с этим человеком, потому что верил в свою мечту, верил в любовь, как бы банально это ни звучало. Но как оказалось зря.
Конечно, за это время Дэвид успел стать мне действительно родным и близким человеком, как Том, он очень много дал мне и многому научил.
Но ведь я подчинил тебя, Дэвид. Я добился твоей любви. Вот только теперь она мне не нужна. Господи, скажи, ну почему так происходит? Когда он причинял мне боль, унижал, пичкал наркотиками, я страдал, терпел, но всем сердцем любил. Любил так сильно, что не мог даже обижаться на него, плевал на гордость и чуть ли не валялся в ногах, лишь бы он не бросал меня - глупого ребенка, его эксклюзивную собственность.
И я знаю, что сейчас ему плохо, ведь он не может не чувствовать фальши в голосе, не обращать внимание на бесчисленные попытки избежать очередного секса и отсрочить его до лучших времен, а во время его не может не замечать лишь полувозбужденный член и почти что отсутствие стонов с моей стороны, потому что никакого влечения я больше не испытываю.
Так глупо вспоминать, каким влюбленным кретином я был пару лет назад, с щенячьими глазами смотрел на него как на божество и готов был вечно сдувать пылинки, лишь бы он был рядом.
Всё окончательно я решил уже более месяца назад, просто всё никак не мог осмелиться на этот разговор, но теперь тянуть уже некуда, раз он предложил жить вместе.
Знаю, что он поймёт, ведь мы говорили об этом как-то раз. Чисто теоретически конечно. Дэвид взрослый мужчина, но чувство вины всё равно просто съедает меня изнутри и ещё жалости к нему. Я помню, что он неоднократно говорил мне, что жалость - это самое ужасное чувство из всех и что он ни за что на свете не хотел бы, чтобы хоть кто-то жалел его по какой-либо причине. А теперь получается, что я этим занимаюсь уже довольно долгое время.
Но я ничего не могу с собой поделать, потому что я предаю его, предаю чувства, доверие, любовь в конце концов, но притворяться у меня больше просто нет сил.
Что будет с группой после этого? Скорее всего, всё останется по-старому, и мы будем так же работать с Дэвидом, если он, конечно, будет не против. Только вечера будем проводить порознь, а ночи коротать уже не друг с другом. Хотя мне сейчас вообще никто не нужен.
А если быть честным до конца, мне и группа уже не нужна. Перегорело.
Моя жизнь - монотонный черно-белый фильм, потерявший свои краски уже очень давно.
Каждый день приносит лишь новые и новые разочарования, да и брат в последнее время выглядит совсем уж неважно. Я действительно переживаю за него, но он меня не слушает, говорит, что просто устаёт сильно, вот поэтому и похудел, поэтому и бледный такой, поэтому и голова болит сутками...
Ничем хорошим это для нас не кончится, я знаю. Будущее стерто нашими ошибками и затоптано в грязь нашими поступками в недалеком прошлом и бесперспективном настоящем.
Я уже ничего не хочу от этой гребаной жизни и гребаной популярности.
Мне осталось сделать лишь две вещи: серьёзно поговорить с Дэвидом и признаться ему в том, что больше ничего не испытываю к нему, как к мужчине и заставить Тома пойти к врачу и хотя бы на время притормозить безумные пьянки и оргии на пятнадцать человек.
А потом можно будет просто лечь на кровать, с головой зарывшись под теплое одеяло, и не вставать. Потому что незачем.