Глава 6.1.

POV Bill.

Ты пришел?
Поднимаю на тебя свой взгляд. Я слышал твоё приближение, но не мог поверить до конца, что ты все-таки пришел, что это ты сейчас рядом.
Ты пришел…
Это ты. Я уже начал забывать, как это быть так близко к тебе. Ты такой же, каким я тебя помнил. Только я забыл чувства, ощущения от твоей близости. Забыл то, как мое сердце начинало биться чаще от твоего прикосновения. Раньше ведь это был не страх, а совсем иное чувство. Любовь? Может быть, просто тогда я еще не понимал его. Не понимал себя.
Ты ведь пришел?
Это не сон, не сказка, не кошмар.
Кошмаров было слишком много в моей жизни. Они сломали, добили меня. Сейчас вся моя надуманная сила вытекает из меня через рану, оставленную в моем сердце. А был ли я сильным когда-нибудь? Без тебя мне приходилось таким быть, чтобы не погибнуть. Приходилось быть сильным с тобой, потому что и ты тоже хотел моей смерти. Если и не физической, то душевной.
Зачем ты пришел?
Потому что я тебя позвал. Просил забрать. Но зачем это тебе? Зачем ты говорил мне то, что… Зачем я тебе сейчас нужен? Ты хочешь продолжить? Или посмеяться надо мной? Или убить меня? Ведь я уже мертв. Или все-таки нет? Если я мертв, то откуда эти слезы на моем лице? Мне так больно. Я ведь теперь на самом деле один. Я не хочу так, поэтому я тебя позвал.
Почему ты все-таки пришел?
Почему ты сейчас обнимаешь меня? Почему ты пытаешь меня успокоить? Разве тебе это важно? Разве я для тебя что-нибудь значу? Кто я? Я твой брат, которого ты своими же руками уничтожил. Ты ведь этого хотел? А чего ты сейчас хочешь от меня?
Волнует ли это меня? Больше не волнует. Я не хочу назад, но и не хочу оставаться здесь. Ты крепко обнимаешь меня, и я больше не могу сдерживать себя, сдерживать слезы, вцепляюсь в тебя как в свою последнюю надежду. Я был сильным, чтобы меня не убили обстоятельства. Но я ведь не хочу быть сильным. Мне кажется, это было так давно, в далеком прошлом, когда у меня всегда был защитник. Им был ты. Был даже, когда мы выросли, был до того момента, в который ты решил стать моим убийцей. Надеюсь, тебе это нравилось, понравилось уничтожать меня.
Я поеду с тобой сейчас, чтобы ты со мной потом не сделал. Ведь теперь я другой, и у тебя не выйдет, если я не позволю.
Я другой. Но я не хочу, чтобы ты узнал, какой я теперь. Я ведь уже не человек больше. Не могу, не имею права себя им считать. Я переступил через все человечное, что ты не успел убить во мне.
Ты заглядываешь в мои глаза:
- Билли, поедем домой.
Я хочу домой. Только его у меня больше нет. Дом это там, где твое сердце, а его у меня больше нет. Ты его вырвал и забрал себе. Значит ли это, что мой дом рядом с тобой? А что есть у меня? Только пустота и боль. А еще страх. Мне страшно смотреть тебе в глаза, потому что ты можешь увидеть там кто я теперь. Мне страшно смотреть тебе в глаза, потому что боюсь увидеть кто передо мной. Я боюсь, что ты Том, а не мой Томми. С Томом я могу справиться. Надеюсь, что смогу. Как можно противостоять кошмару с любимым лицом? А если ты все-таки мой Томми? Что мне делать? Я не достоин твоих прикосновений, прикосновений моего Томми. Но это всего лишь сон, несбыточная мечта. Не хочу, чтобы ты знал, кто я, что я теперь. Я избавляюсь от последней улики, последней вещицы, которая может послужить мне защитой. Ножик летит в сторону, пока ты не видишь.

В машине ты укрываешь меня пледом. Мне очень холодно даже под ним. Меня уже ничто не может согреть. Некому… Мне очень холодно…Согрей меня, пожалуйста.

Нечем дышать. Надо мной снова смыкается толща воды. Паника, страх и ужасный холод. Дрожь. Чувствую чьи-то руки, сжимающие мое тело.

Открываю глаза. Выскальзываю из твоих рук. Первое мгновение я не могу понять, где я. Это был только сон. Один из моих постоянных кошмаров. А сейчас реальность. Наверное, я просто заснул в машине. Выскальзываю из твоих рук. Ты открываешь дверь в твою квартиру. Твою, не нашу квартиру. Это не дом, это клетка. Не хочу переступать порог, но все-таки делаю это. И не только это. Захожу в свою бывшую комнату. Тут произошли изменения, но это место… Здесь было слишком много всего. Слишком много для меня. И это просто перевешивает чашу моих весов. Но я остаюсь…

Оборачиваюсь к тебе. Знаешь, Том, я тебя слишком сильно ненавижу. Ненавижу так же сильно как Эрика. Может быть даже еще сильнее. Ведь он, это просто он. Всегда таким был, я никогда не строил иллюзий на его счет и на счет его планов на меня. Ты же… с тобой все было иначе. Я уже первоначально был полностью твоим, только вот… Ты обладаешь лицом того, кого я любил, люблю и буду… Тому, которому даже сейчас я смогу довериться… Ведь я тебя слишком сильно люблю. Даже сейчас.

Ты смотришь на меня. Зачем ты шел следом за мной?
Есть планы на меня? Можешь начинать, я готов.
Глядя прямо в твои глаза, начинаю раздеваться. Я вижу твою неуверенность, то, как ты не знаешь, что делать дальше. Говоришь про защелки на двери. Смешной. Думаешь, что меня это должно убедить в чем-то? Я никогда больше не смогу себя ощутить в безопасности. Тяну за край насквозь промокшей футболке. Ты начинаешь пятиться к двери. Уходишь? Уходи. Не хочешь смотреть? Не смотри.
Закрываешь за собой дверь. Чего я хотел? Остаться одному? Спокойствия? Или чтобы ты все-таки накинулся на меня? Прижал меня всем своим весом к кровати? Пусть даже так… ведь ты был бы рядом. Пусть не ты, но я бы смог представить рядом с собой моего любимого… Но ты ушел. Я один. Остаться одному? Нет, этого я бы не хотел больше всего. Теперь я один, потому что никого больше нет рядом. И в этом виноват я. Столько смертей из-за меня. Столько смертей от моих рук. Может, я виноват и в этом? В том, что мой Томми умер. Тебя я тоже убил? Я один даже, когда ты в соседней комнате.

Футболка падает из моих рук на пол.
Что я здесь делаю? Зачем? Мне очень холодно, и это не только из-за промокшей одежды. Там в душе глубоко внутри очень одиноко. Сажусь у двери, прислонившись к ней спиной.

POV Tom.

Теплая слабость разливается по всему телу. Хочется спать, не открывать глаза. Не шевелиться. Где я сейчас? А это разве важно? Кровь сильными ударами стучит в ушах. Слишком громко. Что произошло? Не имеет значение. Ведь сейчас мне очень даже неплохо. Даже очень хорошо. Как-то странно, когда не ощущаешь свое тело, как будто все отдельно, не зависимо от тебя. А странно это разве плохо? Надо бы узнать, где я, как я здесь оказался, и что вообще произошло. Но так не хочется.

Пытаюсь все-таки понять, где я. Потому что ко мне возвращаются ощущения тела. И мне это очень не нравится. Потому что я почти, что не могу пошевелиться. Не люблю чувствовать себя беспомощным. В мозгу пульсирует мысль, неужели я настолько вчера мог нажраться. Но ответ как-то не приходит, потому что я абсолютно пуст внутри. Нет ни чувств, ни воспоминаний, только адская головная боль. Попытка разлепить глаза увенчалась успехом черт знает с какого раза. Но первая радость сменилась разочарованием. То, что я увидел, ни капли не прояснило положение вещей. Какой-то пол, какая-то стена перед лицом. На ум ничего не приходит, где это я могу быть. Вроде раньше я не встречал ни в одном клубе такого зрелища, чтобы стены были сложены из обтесанных камней прямоугольно-овальной формы. Да и пол такой же. Что же произошло? Но ответ все равно не приходит. Интересно, а сколько сейчас времени? И где может быть мой телефон? Не хочу пропустить твой звонок. И тут на меня обрушивается водопад воспоминаний, который за несколько секунд омывает меня ледяной водой, возвращая к реальности.
Билл!
Подскакиваю, что есть сил, с желанием подняться на ноги. Откуда силы, не знаю. Но что-то мне не дает это сделать, мешает, держит. Перевожу взгляд на свои руки. На запястьях большие металлические оковы, определенно напоминающие мне ручные кандалы, сильно впивающиеся в кожу на тонких запястьях. Странно, но до этого я вообще не ощущал боли от них. Провожу глазами дорогу от них вдоль толстой цепи к двум металлическим кольцам в стене, у которой я и лежал. Что происходит?
Билл. Я ведь - новый удар по вискам - я ведь должен был улететь, как ты просил. Но… что-то произошло. Провожу рукой вдоль шеи, задеваю какую-то точку, от которой волнами в разные стороны расходится ноющая боль. Прикасаюсь уже аккуратнее. Какая-то припухлость. Потом возвращается воспоминание. Мне что-то вкололи?! Наверное, поэтому я так себя непонятно чувствую. Зачем? Кому я нужен? Зачем это похищение?
Облокотившись спиной о стену за мной, закрываю глаза. Так хочется, чтобы эта пульсирующая от каждого удара сердца боль в висках прошла. Невыносимо раскалывается голова. Даже думать не могу. Билл, я выберусь из этих неприятностей. Ведь тогда мы сможем быть вместе. Ведь ты обещал вернуться. Мы можем уехать, куда только захочешь. Начнем все сначала, я все сделаю, чтобы ты забыл, чтобы ты снова начал мне доверять. Я ведь так хочу любить тебя, хочу, чтобы ты любил меня.

Из сладостных размышлений меня вырывает пронзительный скрежет открывшейся двери где-то там под покровом тьмы в другой части обширной комнаты. Потом тот же звук и характерный звук задвигающегося засова. Черт, это большие и очень глубокие неприятности. Слышу приближающиеся шаги. Кто-то пришел, но он один. Наверное, я еще не до конца пришел в себя, потому что ум подсказывает мне, что следует испугаться, но не выходит. Напрягаю зрение, пытаюсь разглядеть незнакомца в темноте, но не выходит. Щелчок и середину помещения озаряет свет лампы. Но и его достаточно было, чтобы меня ослепить на несколько секунд, пока мои глаза не привыкнут к свету.
Сердце замирает. На руках у незнакомца ты. Без сознания. Он медленно и осторожно укладывает тебя на голый пол там, где больше всего света от лампы, укрепленной в металлических лапках, торчащих из каменных брусков. Блики на твоем лице создают впечатление, что ты не спишь, что… Незнакомец, сев перед тобой на колени, гладит тебя по волосам, пропуская их через свои пальцы, как через гребень. Потом, наклонившись ближе, захватывает крупную прядь волос и подносит к лицу. У меня создается отчетливое впечатление, что все это делается для меня, как какой-то спектакль разворачивается перед глазами, который не может быть реальным. Перевожу свою руку на запястье, я ведь не сплю, раз чувствую боль. Щипаю себя за руку. Глупо конечно. Не помогает. Гулко позвякивают от моего движения звенья цели. Незнакомец поднимает взгляд на меня. Меня он пугает. И его взгляд, и он сам, начиная со зловещей татуировки змеи на его лице и того факта, что мы оба здесь оказались. Я не думаю, что ты ушел от меня, чтобы встретиться именно с ним. Его лицо озаряет улыбка, от которой возникает непреодолимое желание поежиться.
- Ну что действие наркотика закончилось? Ты уже вернулся в этот мир?
Он и не ждет моего ответа. Переводит свой взгляд на тебя, склоняется над твоим лицом. После нескольких неподвижных секунд, он высовывает свой язык и проводит им от твоей шеи до виска. Потом замирает, закрыв глаза.
- Твой братец очень вкусная Куколка.
Делаю бесполезный рывок. Лишь необыкновенно громкий звук металлического перестука. Оковы на руках не открыть без ключа, звенья цепи очень прочны, а металлические кольца невозможно вырвать из стены. Он даже не обращает внимания на мои тщетные попытки, продолжает вылизывать твою шею, немного покусывая ее.
- Знаешь, Том, вот, сколько не пробовал эту Куклу на вкус, все не могу насытиться.
Его руки ложатся на твою талию, даже на расстоянии вижу, как он сжимает твое хрупкое тело своими лапами. Просто физически ощущаю это, а еще свою абсолютную беспомощность потому, что не могу ничего сделать, остановить, прекратить.
Его руки пробираются под твою футболку, поднимаются вверх, оголяя твой живот. Боже, Билл проснись. Он раздвигает твои ноги и, устроившись между них, присасывается к твоему животу. Руки его одновременно с этим начинают гладить твои бедра. Что он делает?
- Ты пробовал эту малышку сам?
Я сначала даже не расслышал его слов. И только значительно позже до меня доходит их смысл и то, что он обращается ко мне.
- Ты оглох?! Когда хозяин спрашивает нужно отвечать! Ты имел своего брата?
Меня окутывает абсолютная паника. Что это за человек? Зачем ему ответ? Зачем он спрашивает? Почему он хозяин? Кому он хозяин? Откуда он знает?
Он бросает быстрый взгляд на меня. Потом смеется чему-то пришедшему ему в голову.
- Наверное, это у вас семейное. Оба язык проглатывать умеете. Ну, нечего. Я могу даже немых заставить кричать. Так ведь Кукла?!
Он резко наклоняется к твоему лицу, впивается в твои губы. Мое сердце сжимается изо всех сил. Потом отстраняется и проводит рукой вдоль твоей щеки вниз к шее.
- Ну ладно, он тебе потом расскажет об этом, когда очнется. А пока чем бы мне заняться? Не хочется терять время.
Касается твоих губ указательным пальцем.
- Эй, ты ведь не против. Раз молчишь, значит, согласен.
Приподнимается с тебя. Его пальцы начинают расстегивать твой ремень. До меня доходит. Но я просто не хочу верить. Не хочу. Он собирается тра*нуть тебя пока ты без сознания. Боже, Билл не просыпайся .Господи, останови это безумие. Следом за ремнем он начинает расстегивать твои джинсы, поглаживая твой пах.
Но тут происходит то, чего я боялся. Боже, Билл не нужно. Он ведь. Лучше было бы так. Он же собирается тебя изнасиловать. Лучше бы ты не знал, что с тобой произошло. А так…
Твои ресницы подрагивают, сморщиваешь лоб как от боли, накрываешь его рукой. А он продолжает стягивать с тебя джинсы.

РOV Bill.

Как не хочется приходить в себя. Я же знаю, что меня там ждет. Я даже чувствую это. Эрик. Его руки на мне. Как же все это мне надоело. А я снова попал в его руки. Но теперь помимо его силы и его воли, меня еще держит очень веский аргумент. Голова трещит. Ничего удивительно, когда меня так хорошо приложили. Все тело ноет. Хорошо же они поработали, до того, как Эрик пришел за мной. И что мне теперь благодарить его за это?! Открываю глаза. Не хочу. Но что ж поделать. Немного приподнимаюсь. Он сейчас занят подготовкой самого процесса, то есть попросту раздевает меня. Откидываюсь назад, закрываю лицо руками. Это уже стало… просто надоело, когда тебя постоянно используют. Мысли возвращаются к тебе. Мне самое главное сейчас как-нибудь выторговать твою свободу, а я… мне без разницы, что будет со мной, лишь бы с тобой было все в порядке.
Он уже освободил меня снизу от одежды, от джинсов и трусов. Сгибает мои ноги в коленях и широко раздвигает их, сам устраиваясь между ними. Слышу звук расстегивающейся молнии. Значит, осталось не так уж долго ждать. Прикосновение пальцев к моему отверстию. Медленно обводит его вокруг, надавливает влажным пальцем. Что это ему пришло в голову? Зачем ему меня растягивать? Ему же нравятся мои крики, так зачем? Обхватывает мой член другой рукой. Опять хочет от меня ответной реакции.
- Кукла?
Убираю руки от лица и смотрю на него.
- Знаешь, как мне больше нравится?
Знаю, ему больше всего нравится, когда я сжимаюсь от боли и страха, когда я кричу из последних сил от переполняющего меня отчаяния, когда я не в силах сдерживать слезы.
- В какой позе ты хочешь?
Ни в какой. Так зачем спрашивать?
Во мне уже три его пальца. Это похоже на сумасшествие, когда он касается внутри меня тех мест, тех точек, что меня накрывает волной, когда он очень быстро двигает своей рукой вдоль моего члена, а потом резко замирает, что меня уже не накрывает волной, а смывает ею. Так и сейчас, и я уже не могу сдерживать стоны. Такое ужасно ощущение бесконтрольности над ситуацией. Со мной этого не было уже почти месяц. И вот снова придется узнать, вспомнить, как это быть куклой в руках Эрика. Моего хозяина.
- У меня для тебя сюрприз.
Он наклоняется к моим губам, захватывает зубами мою нижнюю губу, начинает ее посасывать. Отрывается от меня. В глазах… черт, он очень доволен собой. Значит, мне его сюрприз очень не понравится.
Его руки проползают под меня. Значит, решил поиметь меня, устроившись сзади. Не сопротивляюсь, даю ему всегда, потому что выбора он мне никогда не оставляет. Даю ему поставить себя на колени задом к нему. Упираюсь локтями о каменный пол. Закрываю глаза и задерживаю дыхание. Я жду, когда это произойдет. Чувствую, как он прижимает свой каменно твердый член к моему отверстию. Вот сейчас. Но он медлит.
- Кукла, мне кажется, что ты так и не заметил сюрприз. А я так старался, чтобы тебе он понравился. Ты ведь его любишь? Так зачем закрывать глаза?! Подними свои прекрасные глазки и посмотри вперед.
Его пальцы сжимают мой подбородок, поднимая мое лицо. То есть ему не важно, хочу я смотреть на его подарок или нет. Он хочет, значит, я буду. Отрываю глаза.
Том. Там в углу. Видит мое падение. Видит, как я низко. На глазах наворачиваются слезы.
- Я был просто уверен, что тебе понравится мой сюрприз.
Резким движением входит в меня по самое основание. Вскрикиваю от резкой боли. Снова открываю глаза. Ты дергаешь руками, пытаясь освободиться от цепи. Не нужно, Том. Это бесполезно. Я уже пробовал.
Начинает толчками двигаться во мне. То полностью выходя, то одним резким движение снова проникать. У тебя на глазах. Впивается зубами в мою шею, а рука ложится на мою возбужденную плоть. Как же это противно ощущать, что ты не можешь справиться с самим собой. Он имеем меня у тебя на глазах, он натягивает меня у тебя на глазах. Что ты сейчас думаешь обо мне? Сейчас, когда крики, выходящие из моего горла, смешиваются со стонами удовольствия. Думаешь, что я ничтожество? Ты ведь ничего не знаешь о нем. А я тебе не расскажу, потому что я не знаю, как можно это сделать, не открыв тебе всех подробностей о том, что я собой сейчас представляю.

С ресниц срываются капли и падают на мои ладони. Лотки стираются в кровь от трения о каменный пол.
- Том…
Твои глаза впиваются в мое лицо.
- Том, пожалуйста…
Эрик наращивает темп движений во мне, темп скольжения руки по мне, не дает мне говорить, только стонать.
- Пожалуйста, не смотри…
Чувствую приближение финала этой пытки. Но я уверен, что Эрик еще придумает для меня новую пытку, которая ему станет новым развлечением.
- Прошу тебя, не смотри.
Но твой взгляд все так же впивается в меня. А я больше не могу уже.
- Пожалуйста, прошу тебя, - я уже не знаю, кого я прошу, тебя или Эрика, чтобы он все это прекратил, но ни ты, ни он… - пожалуйста, пожалуйста…
С криком кончаю, заливая ладонь Эрика своей спермой. Руки слабеют, ноги не держат, но держат его руки, когда он все еще продолжает грубо иметь мое тело, не забывая попутно поиметь мою душу. Еще пара движений и его горячая сперма заполняет меня.
Выскальзывает и валится на меня сверху, придавливая своим телом. Смаргиваю подступившие слезы, которые вмиг скатываются на мои руки. Ты смотришь… ты все видел… ты видел… не могу себя больше контролировать. Слезы текут по моим щекам, не переставая, тело содрогается от беззвучного плача.
Эрик поднимается на ноги. Лежу неподвижно. Вдруг не заметит, вдруг забудет о такой ничтожной вещи, как я.
Пинок ноги переворачивает меня на спину. Он уже оделся. Собирается уходить. Но сейчас он собирается меня снова ударить. Так, как только он умеет.
Наклоняется ко мне, проводит пальцами по моей щеке, а потом отправляет их в свой рот.
- Вкусная ты моя куколка. Ты сегодня был очень хорош.
Нависает надо мной.
- Кстати, дверь я оставлю открытой. Если хочешь, можешь идти, я тебя не держу.
Наступает на выступ в полу, и свет лампы меркнет, оставляя меня в темноте моей души.
Слышу его удаляющиеся шаги, стук, чтобы охрана с другой стороны открыла, скрежет двери. И все. Он и, правда, не закрыл ее на замок. Но что мне с этого…

Не могу больше сдерживать все, что рвется наружу, все, что накопилось во мне. Все, это так много для меня. Понимаю, что мои рыдания ничем не помогут. Их троекратно увеличивает эхо зала, одного из тех, в которых содержат новых игрушек. Все бесполезно. Потому что вся моя кажущаяся огромной сила меркнет перед его волей, потому что он знает мою слабость, которая делает меня абсолютно беспомощным.
- Билли…
Я замираю.
- Уходи… выбирайся отсюда… уходи.
С трудом поднимаюсь на колени, нащупываю на полу свои джинсы. С трудом, но все-таки натягиваю их на себя. Я помню примерное направление туда, где ты был. Ползу на коленках, потому что нет сил встать на ноги. Упираюсь рукой в стену, двигаюсь вдоль нее вправо до тех пор, пока не нахожу тебя. Замираю, боюсь, что сейчас ты не захочешь касаться меня. Боюсь.
- Билли, уходи, спасайся… - шепчешь ты совсем близко.
- Нет, только с тобой, только вдвоем…
Ты сгребаешь меня в свои объятия, крепко прижимаешь к себе. Ты не оттолкнул… ты… я люблю тебя. Начинаю реветь еще сильнее.
- Билли, не плачь, мы как-нибудь выберемся. Мы…
Ты пересаживаешь меня с пола к себе на колени. Обхватываю тебя ногами за талию, обнимаю за плечи, утыкаясь в твою шею. Гладишь меня по спине, пытаясь успокоить, и шепчешь, что все будет в порядке, что мы вместе, а это самое главное, что мы справимся и вместе переживем это. Только ты не знаешь Эрика так, как знаю я.

POV Bill.

Понимаю, что веду себя ужасно глупо, но мне так хочется… Хочется побыть с тобой рядом. Не могу сейчас просто уснуть. Ты ведь… я так давно тебя не видел. Не касался твоей кожи. Томми, ты спишь?
Укутавшись в одеяло, отправляюсь в твою спальню.
Мне не пришлось просить побыть с тобой рядом, не пришлось объяснять, почему я пришел. Ты спишь на животе, обняв подушку. Была мысль лечь рядом, но… я боюсь тебя. Я боюсь тебя разбудить. Вот таким как сейчас, таким безмятежно спящими, таким прекрасным ангелом я тебя и помнил, Томми. Устраиваюсь на полу рядом с тобой, но не ложусь. Опираюсь на край кровати, любуюсь твоим лицом, идеальными чертами. Ловлю себя на мысли, что хочу коснуться твоей щеки. Даже протягиваю к тебе руку, но вовремя останавливаюсь. Убираю ее за спину. Не нужно надеяться на что-либо. Мечты и надежды неосуществимы. Просто сейчас я хочу, чтобы в моей душе поселился новый маленький рай, который поможет мне выживать в том мире, где мне приходится существовать. Что будет потом? Я уйду от тебя, оставив рядом с тобой свое собранное из мелких осколочков сердце. Я хочу его собрать, только оно мне больше не к чему. Я люблю тебя, мой Томми, слышишь? Нет, не слышишь, ты ведь сейчас сладко спишь.

Мне снова сниться кошмар. Я отчетливо понимаю это. Не могу понять, почему не могу проснуться. Не могу понять, зачем я заснул. Но все вокруг настолько реально. Взрывы, выстрелы, моя обычная жизнь и Эрик… Я чувствую отчаяние и ужасную боль, которые окутывают всё моё тело, но я не могу понять, откуда эти ощущения. Я знаю, что потерял что-то очень и очень важное. Но не знаю, что это. Пытаюсь кричать, но не могу даже дышать. Хочу что-то сделать, но не в состоянии даже двинуться. Я смотрю на свои руки. В крови. Вижу перед собой тело. Мертвое тело. Вместо лица просто темное пятно. Слышу знакомый голос, поднимаю глаза. Передо мной человек, который смог стать мне очень дорогим и важным на считанные минуты. Мика говорит мне:
- Береги себя, - он переводит взгляд с моего лица на руки.
А я смотрю на тело, лежащее у моих ног. Теперь вместо черноты лицо. Моё лицо.
Я пытаюсь кричать, не могу… В лёгких нет воздуха.

Чувствую прикосновение к своему плечу. Инстинктивно пытаюсь остановить нападающего, сжимая его руку. Когда мои сонные глаза проясняются, понимаю, что это ты, что я в твоей комнате. Наконец-то возвращаюсь в реальность. Спасибо, что разбудил меня. Мне надоело жить в кошмарах и наяву и в забытье.
Смотрю на тебя, а ты на меня. Но я тебя не вижу. Перед моим взглядом всё ещё всплывает мёртвое тело. Моё мёртвое тело. Потом я все-таки фокусируюсь на твоём лице, на твоих глазах так близко от меня. Укутываюсь в одеяло сильнее, подавляя в себе желание, протянуть к тебе руку, поднимаюсь. Не хочу, чтобы ты начал задавать вопросы. Ведь у меня нет ни одного ответа.

Глава 7.2.

POV Tom.

Я не могу это слышать. Я не могу слышать, как ты плачешь. Хочу увидеть тебя, но вокруг лишь густая темнота. Хочу прикоснуться, но ты далеко, а я на привязи. Непреодолимо хочется тебя успокоить хоть как-то. Но я не могу, хочу, но не могу. Кто он? Почему он это делал? Почему он так с тобой говорил? Почему ты даже не сопротивлялся? Самое страшное, чтобы ты никак не сопротивлялся. Бездействовал, но отдавался. А он брал. Ведь ты прошлой ночью говорил, что любишь, что вернёшься ко мне. Ты лгал? Я не верю. Ты к нему ушёл. Почему? Он говорил с тобой так… «Знаешь, как мне больше нравится?» А ты не ответил. Ты знаешь. Но откуда? Можно догадаться. Не хочу верить, но…
Из твоих глаз текли ручьями слёзы, в то время как он имел тебя. Я не могу, даже закрыв глаза, перестать видеть это перед глазами. Почему? Ты… Я не имею право сомневаться в тебя. Верить и доверять. Не плачь, прошу тебя, ведь каждый твой всхлип рождает боль в моём сердце. Ты просил не смотреть. А я не мог. Не мог… не смог… Он говорил о тебе, с тобой, как со своей собственностью. Кто он?

В голову пробирается смутное воспоминание. Слова Симонэ, человека, которого я встретил в клубе «Запретный плод», о том, что тебя продали туда, где никто тебе не сможет помочь, туда, где людей ломают… Билл, это то самое место? Это ему тебя продали? Ты ведь выбрался отсюда. Ты был на свободе. Так почему… Осекаюсь на своём же вопросе. Я. Из-за меня. Ты попал сюда из-за меня. Тогда и сейчас. Тебя заманили. Поэтому ты… не сопротивлялся. Это он? Теперь понимаю, почему он тебя не держит. Потому что ты не уйдешь из-за меня. Потому что ты здесь из-за меня.
- Билли…
Ты ведь должен уйти. Зачем переживать этот кошмар из-за меня?
- Уходи…
Ведь я стал ему виной.
- Выбирайся отсюда. Уходи.
Пожалуйста. Я во всем виноват, мне и нужно платить по счетам. Что он сделает? Убьет? Или изнасилует как тебя? А это имеет значение? Я хотел искупить свою вину перед тобой. А сейчас ведь есть такая возможность. Почему он так с тобой? Что это за человек, чтобы так..?
Твои всхлипы прекращаются. Я не вижу тебя, слышу. Слышу, как ты приближаешься. Нет, Билл. Уходи.
Чувствую прикосновение к своей коленке. Ты сразу отдергиваешь руку, как будто обжегшись.
- Билли, уходи, спасайся…
Слышу твое прерывистое дыхание. Совсем близко.
- Нет, только с тобой…
Билли…
- Только вдвоем.
Обнимаю тебя, крепко прижимаю к себе. Ты не уйдешь, не сможешь. Потому что любишь. Во мне сразу два чувства. Взлет к небесам и падение в самое пекло ада. Для тебя было бы лучше, если бы ты не любил. А для меня?
Ты, уткнувшись в мое плечо, начинаешь просто рыдать.
- Билли, не плачь, мы как-нибудь выберемся. Мы…
Как я могу… хоть как-нибудь успокоить… Как? Ведь это ад? Из-за меня. Из-за меня.
Пересаживаю тебя с пола к себе на колени, обнимаю тебя. Железные оковы ощутимо впиваются в запястья. Я лишь закусываю губу. Это ничего. Ты обвиваешь меня ногами за талию. Твое тепло дыхание на моей шее. Капельки...

Глажу тебя по спине, пока ты не затихаешь, пока твое дыхание не становится ровным.
Я боюсь заговорить первым, но …
- Билли…
Чувствую, как твоя спина напрягается под моей рукой.
- Что он с нами сделает?
Ты молчишь. Как мне это до боли знакомо.
- Он… мы сможем выбраться?
Не отвечаешь.
- Кто он?
- Эрик, - еле слышно выдыхаешь мне в шею.
- Кто он?
- Мой кошмар.
- Но кто он?
- Он мой хозяин.
- Что ты такое говоришь?! Ни у кого не может быть хозяина! Ты же…
- Кукла.
- …
- Я его Кукла.
Почему ты говоришь это? Почему ты говоришь это так спокойно? Голосом без цвета и интонации. Ты в это веришь? Чтобы с тобой ни было здесь, это не должно у тебя отнять свободу и волю. Мы выберемся и начнем все сначала, как ты и хотел. Вместе.
- Билли, мы выберемся.
- Нет, Том, ты выберешься. Это я тебе обещаю, а меня он не отпустит. Никогда.
Ты отстраняешься от меня. Не вижу твоих глаз. Так хочу заглянуть в них. Не смотреть – увидеть, не слушать – слышать. Не страдать – любить.
- Томми…
- Да.
- Поцелуй меня… если ты не…
- Глупенький, даже и не думай. Я ведь люблю тебя. То, что произошло сейчас, то, что произошло с тобой раньше, это только моя вина. Не твоя. Ты любишь меня, а я тебя. Это главное.
- Тогда…
Не даю тебе договорить, накрываю твои губы поцелуем. Они соленые от слез и одновременно такие сладкие, опьяняющие. Твой неуверенный ответ на мои ласки языком. Отрываешься.
- Не надо, я не могу.
- Ты ведь сам хотел.
- Да, и сейчас хочу, но не могу, понимаешь?
- Понимаю. Давай просто полежим вместе?

Ты тихо посапываешь, лежа на моем плече. Больше ты мне ничего не рассказал. Теперь я понимаю, что так ты своего рода прячешься. От мира, от себя и эмоций. Но держать все в себе не возможно. А я боюсь спросить, боюсь словом ранить, заставить вспомнить что-то, что было бы лучше забыть. Не думаю, что ты спишь. Не думаю, что ты считаешь меня спящим. Не знаю, сколько мы так лежим. С тобой так хорошо, что на мгновение можно забыть, где мы и что происходит с нами, с тобой. Только этому мешает позвякивающие от слабого движения кольца цепи, ведущей к моим рукам. Что с нами будет?
Громкий стук распахнувшейся двери гулким эхом разносится по залу. Ты вздрагиваешь и, резко отпрянув от меня, садишься. Немного приподнимаюсь и касаюсь твоего плеча рукой. Щелчок и яркий свет падает со всех сторон. Ослеплен.
Чувствую, как ты выскальзываешь из моей руки.
- Билл!
Глаза все-таки привыкают.
Ты стоишь немного в стороне от меня. Напротив тебя стоят трое. Один из них Эрик.
Он манит тебя пальцем подойти. Нет, Билл, не нужно. Но ты подходишь ближе до тех пор, пока между вами не остается всего несколько шагов.
- Кукла, как тебе вот эти жеребцы?
Меня словно обливают холодной водой. Он что собирается… хочет чтобы они…
- Никак.
- Уверен? Если они тебе не нравятся, может, понравятся твоему братцу?
Удары пульса резко зашкаливают. Страшно, но ты ведь… пусть лучше…
- Эрик, чего ты от меня хочешь?
- Да, что ты?! Почему ты так уверен, что у тебя есть, что мне дать. Твое тело я имею. Душу кстати тоже. Разве у тебя еще осталось что-нибудь кроме любимого братика?! Ведь ты его любишь? Да?
- У меня есть предложение.
- Да что ты?! И что же ты можешь предложить?
- Свои услуги в обмен на его свободу.
Ты так спокоен, как будто не ведешь сейчас беседу со своим насильником, с таким опасным человеком. Мне страшно. А тебе? Что за сделку, какие услуги ты хочешь ему предложить?
- Да, что ты говоришь?! Ты и так мне отдаешься… Бесплатно.
- Нет, другие услуги.
- Это уже интересней. Но! Я предпочитаю таких красивых использовать по-другому.
- Я могу…
- Нет, меня устраивает и та должность, которую ты сейчас занимаешь. Кстати, а он знает, о чем мы сейчас говорим?
Ты молчишь.
- Не знает?!
Эрик весь начинает светиться дьявольским огнем.
Кажется, что у меня останавливается сердце.
- Мразь!
Ты замахиваешься рукой, но он ее перехватывает и одним движение заламывает ее тебе за спину. Ты вскрикиваешь от того, что он впивается зубами в твою шею.
- Не стоит даже пытаться показывать свои коготки. На меня это не производит впечатление.
С этими словами он толкает тебя на пол. Ты приземляешь на колени, упираясь в пол ладонями. Перевожу взгляд с тебя на Эрика, в его руке блестит…
- Билл, осторожно! У него нож!
Бросаешь быстрый взгляд за спину.

POV Bill.

Я не успеваю даже предпринять попытку вырваться из его рук, как он сильно толкает меня от себя. Ощутимо сбиваю коленки, когда приземляюсь на них, ладони обжигает ссадины.
- Билл, осторожно! У него нож!
Оборачиваюсь. Две секунды больше мне и не надо, что бы оценить ситуацию.
Делаю подсечку ногой, даже не подсечку, просто со всех доступных мне сил, бью по его голени, чтобы он потерял почву под ногами. И я добиваюсь своего. Всего несколько секунд мне требуется, пока он еще не осознал моей наглости. Кидаюсь к нему, пытаюсь вырвать нож из его руки. Я недооценил его или переоценил себя, или просто очень сильно надеялся. Не могу, он сильнее, а все доступные мне секунды, полученные путем неожиданного нападения, истекают. Я это отчетливо понимаю, когда Эрик свободной рукой сжимает моё горло. Отчётливо понимаю, что ему ничего не стоит… Но мне нужно. Фоном слышу, что ты постоянно повторяешь мое имя.
Впиваюсь ногтями в его руку. Чувствую, как кожа поддается.
- Су*ка!
Он мощным и резким движением толкает меня от себя. Лечу в бок и, перекатываясь, оказываюсь на коленях с зажатым в руке ножом. Он же смотрит на несколько ранок полумесяцев, оставленных мною на его руке. Понимаю, что хоть немного, но радуюсь этому факту.
- Ты мне за это заплатишь!
- А ты умеешь ловить ножи?
Усмехается.
- Мальчики, вы здесь, что для мебели?! А ну-ка…
Боковым зрением вижу, как они подходят на два шаги ближе. Он думаешь, они что? Нет. В такой ситуации они не помогут ни ему, ни мне. Они ведь такие же рабы. Хотя Лиам может и помочь. Только не Эрику, а мне. Вероятно, он перешел к новому хозяину после сделки Хана и Эрика. Но в душе он все еще охотник Симоны. Как и я, хотя даже не знал ее. Другой достает пистолет. Хорошая вещица. Одна из тех, что в моем вкусе. Но я не свожу взгляда с главного хищника. Поднимаюсь на ноги.
Вот, он зрительный контакт. Жертва и убийца. Смотрит мне прямо в глаза. Насмешливая улыбка сначала касается его губ, а потом переходит во взгляд.
- Кукла хочет поиграть?!
- Хочу.
Он поднимается на ноги, чтобы быть со мной на одном уровне.
- Ставки?
- Свобода.
- Его, не твоя.
Слышу твой голос:
- Нет, Билли, не нужно.
- Согласен.
- А если поражение?
- А что ты хочешь?
- Чтобы все было добровольно. Чтобы ты остался и делал все, что я захочу, добровольно.
Смешно, неволя по собственному желанию.
- А Том?
- Ну, его можно кому-нибудь продать.
- Нет.
- Ты хочешь, чтобы он остался с нами? Извини, Куколка, но я вижу только одно применение ему. Как твой ошейник. Не более. Хоть вы и близнецы, он меня не привлекает. Ни капельки. А вот ты… К тому же к хорошему телу и смазливой мордашке ты в последнее время приобрел очень интересный довесок. Талант, который сейчас и испытаем, - он протягивает руку в сторону, - Лиам, - приказной тон, не терпящий ни единой секунды промедления.
В его ладонь ложится такой же нож с длинным острым лезвием, как и в моих руках. Сжимаю крепче свой. Жду.
Он вертит нож в руках, перекидывая его рукоятку из одной в другую. Усмехается, пришедшей ему в голову мысли. Сглатываю подступивший к горлу комок.
- А что если я в него брошу?
- То я брошу в тебя.
- Но это уже никак не вернет тебе любимого. Ты не боишься его потерять?
Боюсь больше всего.
- А ты не боишься смерти?
- Что ж. Равноценный вопрос.
Он поворачивается в твою сторону и перекидывает нож из левой руки в правую. Пульс резко учащается. Разум говорит, что это только провокация. Ловушка, одна из тех, которые он так любит мне устраивать. Понимаю, что если бы он собирался вот так тебя убить, то сделал бы это без промедления. Знакомым движением поднимает нож выше, готовясь к броску.
- Я боюсь, не делай этого! Прошу! Не нужно!
- Я знал ответ на свой вопрос. А на твой я отвечу сам. Я не боясь смерти.
Эрик бросает нож в тебя.
- НЕТ!!!