POV Tom.

Время тянется безумно медленно, пока я еду к тебе. Ужасно боюсь, что ты мог передумать. Уйти. Что тебя там уже просто не будет. Время бежит ужасно быстро, потому как понимаю, что ты позвонил мне уже сорок минут назад, а я все еще в пути. Выворачиваю руль и оказываюсь, наконец, на нужной мне улице. Этот проклятый дождь.

Ты сидишь, пожавшись к стене спиной, весь вымокший до нитки, обняв свои колени рукой. Другую прижимаешь к груди. Твое хрупкое тельце содрогается от беззвучного плача. Ты не видение. Не сон. Вот только я не знаю, что мне сделать, как подойти к тебе, что ты сделаешь в ответ. Но ты ведь позвал. Значит, для себя ты все решил. Значит, я нужен был тебе. И я могу надеяться на твое прощение.
Приседаю перед тобой. Ты не слышал моего приближения. А жаль, потому что я боюсь коснуться тебя. Ты так близко.

Резко поднимаешь свои глаза на меня. От взгляда на твое лицо, по которому стекают черные слезы, смешанные с дождем, на твои мокрые щеки, на твои красные глазки мое сердце сжимается. Мокрые черные пряди волос прилипли к твоему личику. Всего несколько секунд ты смотришь на меня, а потом кидаешь в мои объятия. Обнимаю тебя крепко-крепко. Ты начинаешь плакать навзрыд. Глажу тебя по спине, пытаюсь как-то успокоить, хотя у самого на глазах начинают наворачиваться слезы:
- Билли, не плачь. Все будет хорошо, чтобы не случилось… Мы ведь вместе.
На этом месте запинаюсь, потому что… Вместе может напоминать тебе только о плохом. Но ты только крепче прижимаешься ко мне.

Ты все-таки немного успокаиваешься.
Сейчас мы просто оба стоим на коленях, обняв руками друг друга. Твоя голова лежит на моем плече.
Оба абсолютно мокрые.
- Билли, поедем домой, - шепчу тебе на ухо.
Отстраняешься от меня, и мне в голову приходит ужасающая мысль, что вот сейчас ты скажешь нет.
Но ты смотришь в мои глаза и киваешь мне. Поднимаюсь на ноги, ты тоже. Твоя рука в моей.
- Пойдем.

Когда мы идем вот так вместе, я понимаю, как мало нужно для счастья.
Понимаю, каким раньше я был дураком. Я давно был счастлив. С самого начала, ведь ты был рядом… Только не смог удержать свое счастье в своих руках, сам же его и разрушил. Лишил себя его, лишив еще большего тебя. Сможешь ли ты мне когда-нибудь снова доверять? Смогу ли я доказать, что достоят твоего доверия?
Мое внимание привлекает звон, раздавшийся сзади. Глаза не успевают уловить, что это. Ты, не останавливаясь, продолжаешь свой путь. Потом до меня доходит, что это было. Встает в четкую картину. На асфальте в кучках мусора лежит длинный нож, который «выронил» ты. Ничего не спрашиваю.

Садимся в машину. Я за руль, а ты забираешься на заднее сидение. Достаю плед, чтобы укрыть тебя. Когда ты устраиваешься поудобней, мы трогаемся с места.

Мы подъехали. Открываю дверцу с твоей стороны. Касаюсь твоей щеки подушечками пальцев. Уснул. Как бы тебя не разбудить…

Все-таки не получается. Как открыть дверь, если ключи в кармане, а ты на моих руках? И от моих тщетных попыток ты просыпаешься. Часто хлопаешь ресницами, выстраивая происходящее в картину. Потом выскальзываешь из моих рук.
Открываю дверь. Ты стоишь, не решаясь войти. Я тоже стою. Боюсь, что ты не войдешь. Боюсь, что ты вспомнишь о своей клетке, в которой я держал тебя.
Смотришь в мои глаза. Как мне сказать? Как мне просить, чтобы ты мне доверял? Ведь я…

Ты переступаешь порог. Я закрываю за нами дверь. Ты уже в своей спальне. Снимаешь с себя куртку. Стою за тобой. Оглядываешься. Мне становится неудобно. Переминаюсь с ноги на ногу.
Смотришь на меня. Я боялся, что, пережив все то, что тебе довелось, ты потеряешь огонек в глазах. Но он полыхал с небывалой силой. Твой взгляд прожигает меня на сквозь.
- Там я сделал защелки на двери.
Теперь ты можешь закрыться от меня, чтобы чувствовать себя в безопасности.
- Я пойду к себе.
Продолжаешь смотреть, а я неуверенно стоять. Обхватываешь край своей футболки, с трудом стягиваешь мокрую прилипшую ткань с себя, не сводя с меня своего взгляда.
Сглатываю и, стараясь держать себя в руках, выгоняю сам себя за дверь. Только закрыв ее за собой, немного успокаиваюсь. И пытаюсь переварить то чудо, что сегодня произошло. Ты вернулся. И ты, мое чудо, сейчас за этой дверью. И лишь отдаленно соображаю, что мне стоит сделать тоже, что и ты. Не хватало сейчас еще мне простыть.

POV Bill.

Стадия первая.
Не видеть, не смотреть. Просто закрыть глаза. И чтобы не происходило, их не открывать. Чего не видишь, вроде, как и нет.

Стадия вторая.
Не слышать. Не реагировать на слова, насколько бы они не казались жестокими. Не реагировать на угрозы. Не слышать их сердцем. Не воспринимать душой. Если она еще у меня есть…

Стадия третья.
Не ощущать на себе чужие прикосновения. Не чувствовать боль. Что такое удары чьих-то рук? Ничто, по сравнению с ударами судьбы. А судьба набила мне достаточно синяков и шишек.

Стадия четвертая.
Не говорить. Не отвечать. Это их раздражает. Мое молчание. И вызывает с их стороны усиление факторов из двух предыдущих стадий. Не стонать, не кричать. Самоконтроль.

Стадия пятая.
Не чувствовать. Ничего. Физическая боль? Боль душевная? Страдания? Печать? Тоска? Нет, только пустота внутри. Так лучше. Так легче.

- Кукла, что с тобой? Ты весь такой… Сам в себе… Что он тебе сделал?
Маркиза, он ничего не сделал мне. Ничего такого, что выходило бы за рамки обычного. Что для человека обычное? То, что происходит постоянно и почти не меняется. Эрик, ты меня уже не удивляешь. Его это раздражает. Мое безразличие ко всему.
А чего он хотел? Хотел куклу. Я и есть кукла. Неживая. Он получил то, что хотел.
Маркиза касается моей щеки, пытается привлечь мое внимание. Но мне больше не нужны ни помощь, ни поддержка, ни сострадание, ни сочувствие, ни ее забота…
А чего хочу я? Есть ли у куклы желания? Есть, значит, я еще жив. Очень жаль. Потому что именно этого я бы и хотел. Умереть.

Я не хочу слышать его голос, не хочу говорить. Но он любит разговаривать со мной после того, как изнасилует.
- Куколка, хочешь, я расскажу о том, как поживает твой братик?
Черт. Он знает, как надавить побольнее на рану в моем сердце.

Я не хочу возвращаться назад. Туда, где светит солнце, где после долгого дождя тучи разойдутся и пропустят его золотистые лучики. Я уже не помню, как это быть среди нормальных людей. Если бы я там оказался… Я не знаю. Я не хочу. И к тебе я не хочу. Почему? Потому что ты был таким же как он. Почему ушел мой Том? Где мой Томми? Где я?
К тебе я не хочу возвращаться по двум причинам.

Первая состоит в том, что я не хочу попасть в старую клетку. Почему? Может, потому что она была сделана для меня тобой. Ты, самый любимый и дорогой мне человек, так поступил со мной. А Эрик? А что Эрик? Он не человек вообще. Не животное. Не существо. Просто чудовище. Ничего более и ничего менее. От него другого и не ждешь. Тебе же я доверял больше чем самому себе. Любил тебя больше собственной жизни. Сейчас уже можно смело сознаться самому себе. Ведь я тебя никогда больше не увижу, мои дни закончатся здесь. Я любил… А почему любил? Люблю и сейчас. Говорю это абсолютно сознательно. Насколько это возможно в моем положении. Люблю больше всего. Не той любовью, какой должен. Но и ты меня никогда не любил как брата, раз так поступил со мной.
Но кого я люблю? Я всегда говорю «мой Томми», но есть ли ты где-нибудь вообще? Был ли ты когда-нибудь? Или это всего лишь созданный моим воображением образ. Идеал, в который я влюбился. Может, тебя и вовсе нет. А есть Том. Тот, кого мне оставалось только бояться. Но сейчас я уже ничего не боюсь. Я не хочу возвращаться к этому Тому.

Вторая причина. А вдруг все-таки есть тот, кого я люблю? Вдруг ты ждешь меня. То что? Что если…? Ничего. Я не вернусь. Не хочу, чтобы ты видел меня. Меня такого, каким я стал. Ничтожная вещь.

Не хочешь? Я могу рассказать тебе о нем. О Том Каулитце. Брате моей шлюхи. Рассказать тебе? Ищет он тебя или нет… Забыл ли он тебя... Или помнит… А может женился? Не хочешь послушать?
Не хочу.
- Молчишь?
Не отвечу.
- А если он умер?
- Нет!
- Вот так-то лучше.
Он отвешивает мне звонкую пощечину. Она такая, потому что у меня начинает звенеть в ушах.
- Выметайся. Завтра продолжим.
Резко поднимаюсь на полу и ловлю его руку.
- Дай мне его услышать. Прошу тебя, Эрик, пожалуйста. Один звонок. Пожалуйста. Пожалуйста.
Он улыбается своей мерзкой улыбкой мне.
- А ты знаешь, сколько это будет тебе стоить?
- У меня ничего нет.
- Вот завтра и узнаешь, есть ли у тебя то, что можно потерять.

Он вернулся с телефоном в руках. Я думал, что он сейчас начнет со мной играть в «а ну-ка отними». Но он не стал. Просто отдал мне его.
- Один звонок. Две минуты. Если он не ответит, то прости, прощай, но услуга была оказана. И ты все равно будешь за нее платить. И сам понимаешь, держи язык за зубами. Время пошло.
Трясущимися руками набираю твой номер.
Гудки идут, но ты не отвечаешь. Вдруг ты спишь, вдруг ты занят, вдруг ты уже сменил номер…
- Да…
Ты отвечаешь. Сам не понимаю, с какой силой по моим щекам начинают литься слезы, о существовании которых я пытаясь забыть.
- Говорите.
Твой голос. Мой Томми.
Зажимаю рот ладонью, но ты все равно меня слышишь.
- Билл, это ты? Я знаю. Господи, это ты!
Не могу проглотить слезы.
- Где ты?
- Томми… Я хочу умереть…
- Что ты говоришь? Ты цел, жив, здоров.
Нет, ты ошибаешься. Очень.
- Скажи мне, где ты. Я приеду.
Мне нельзя. Да и не хочу, чтобы ты знал… Узнал, где я. И кто я теперь. Мне ничего больше не нужно. Самое главное, что с тобой все в порядке, что Эрик солгал, что ты жив. А я…
- Я не хочу жить…
- Ты что? Нет, только попробуй! Поклянись мне, что ты будешь бороться за жизнь!
- Не могу.
Не могу бороться, не хочу жить.
- Давай, я приеду. Я сделаю все, что только нужно.
Ничего сделать нельзя. Эрик… Он ведь может тебя убить.
- Я дам клятву тебе, а ты дай мне.
- Какую?
- Поклянись.
- Клянусь.
- Не ищи меня. Никогда. Я не хочу тебя видеть…
Эрик вырывает телефон из моих рук и нажимает отбой.
- Все разговор окончен. Тебе пора к себе.
Он отвел мне личную комнату. Какая щедрость. Вот теперь я совсем один. С собой наедине.
Сегодня я слышал твой голос в последний раз.

POV Bill.

Лежу на полу. Глаза закрыты какой-то плотной черной материей. Смешно, я и так закрываю глаза, завязывать их было совсем не обязательно. Как может быть смешно в моем положении? Вероятно, он подготовил сюрприз для меня. Зачем? Чтобы пробудить во мне страх? Но я не ощущаю его. Ничего. Руки привязаны над головой какой-то веревкой. Одежда отсутствует. Чувствую, как по моей груди медленно проходит по направлению вниз что-то холодное, металлическое и острое. У меня нет иллюзий на счет того, что это может быть. Но он не ранит. Специально нет, только если случайно. Смешно, но я его самая дорогая игрушка, самая прибыльная. Жаль. Мне жаль, потому что по этой причине мое положение не изменится. Жаль, что даже когда я ему надоем, он найдет мне применение. Определенно.

Что мне сейчас остается? Ничего. Я и сам уже ничто.

Слышу его шаги над своей головой и чьи-то еще, приближающиеся ко мне.
- Делай…
Думаю, это сказано не мне, так как я-то ничего сейчас не могу сделать.
- Ну, чего ждешь? Выполняй мой приказ!
Не мне, а тому подошедшему. Потому что я чувствую, как ложатся чьи-то руки на мой живот. Поглаживают, опускаются ниже. Лучше бы я все-таки не чувствовал этого. Того, как кто-то ласкает мое тело. Эрику нравится видеть, насколько я могу быть игрушкой. Нужно дышать глубоко, не думать, не ощущать. Мы сидим в кафешке и ты кормишь меня мороженным. Или в кино, а я сжимаю твою руку. Ведь ничего другого для меня нет, кроме тебя. Моего Томми. И сейчас ничего нет. Только ты. Нет тех рук, тех губ, которые прикасаются к тем местам, что перестали быть запретными. Стали доступными любому. То, что хочешь делать только с любимым, с тобой делают те, кого ненавидишь. Нет, не ненавидишь, это чувство, которое я испытываю, намного больше и глубже во мне.

Эрик проводит ножом по моей щеке. Не реагирую. А чего он хочет? Чтобы я испугался?
- Ну же, а что-то не вижу на лице моей Куклы удовольствия. Ты, дорогая, плохо работаешь.
Что? О чем он говорит?
- Билли, хочешь посмотреть, кто так ради тебя плохо старается?
Ненавижу, когда он называет меня так. Лучше уж Кукла. Здесь ведь я кукла.
- Не хочешь? И не надо. Ну, тогда открой свои глазки.
Он срезает ножом повязку на моих глазах, слабо проводя острием по виску. Не ранит пока что. Просто пугает

- Давай, открой глаза!
Как мне сейчас поступить? Назло или как для здоровья полезнее?
Сильно сжимает мой подбородок, вызывая тем самым мой слабый стон. Делаю так, как он хочет.
Между моих широко раздвинутых ног стоит на коленях Маркиза. По ее щекам струятся беззвучные слезы. Он решил поиграть сегодня не только со мной.
- Ну, же Маркиза, приступай к своим обязанностям. Доставь удовольствие Кукле.
- Я не могу… - шепчет она и закрывает глаза руками. Я бы тоже предпочел не смотреть.
Я ведь тоже не могу.
- А чьи тут желания выполняются? Мои. Так что вперед.
Но она не двигается. Наверное, было бы лучше, если бы она послушалась его. Для нее физически, а душа… Не хочу, чтобы она страдала, ее душа. Моя-то уже разучилась. Эрик встает из-за моей спины и подходит ближе к ней. От его удара рукой по лицу, она валится на пол.

Ее руки касаются моей ступни, как будто просит у меня поддержки. Но чем я могу ей помочь?Я такой же раб чужой воли. Она поднимает на него свои глаза.
- Ну, теперь-то ты согласна?!
Отрицательно мотает головой.
- Ну что ж… Раз ты такая упрямая…
Даже у нас, таких ничтожных, есть границы, за которые не можешь переступить. Мы ведь друзья. Друзья? НЕТ!
- Эрик, пусть она уйдет. Нам ведь и вдвоем не плохо. Я могу…
- Ты догадался о расплате?! Молодец, Куколка моя. Так что тянуть?
Направляет на Маркизу пистолет, с улыбкой на лице наблюдает, как она пытается отползти подальше от нас.
- Кукла, пусть в тебе всегда живет надежда так же, как она жила во мне.
- Эрик ненужно, прошу тебя, пожалуйста…
Громкий выстрел раздается словно гром. И ее последняя улыбка.
Маркиза падает на пол. На ее груди небольшая дырочка, из которой вытекает ее жизнь. Первая смерть на моих глазах. Первый раз я потерял настолько дорогого мне человека. Первый раз я стал свидетелем убийства, которое…

Эрик садится рядом со мной:
- Ну и каково это осознавать, что из-за тебя погиб человек? Ведь это твоя была сделка. Одна потеря за один разговор. Скажи мне это того стоило? Жизнь за голос?
Я не свожу глаз с Маркизы. Длинные золотистые волосы разметались по полу. Она была как маленькое солнышко, которое светило в этой тьме для меня. Не могу… Две минуты назад это была девушка. А что сейчас? Безжизненное тело? Где ее душа? Где ее надежда? Все случилось так, как я сказал. Не смогли отнять, но смогли убить. И не только надежду. И в этом виноват я.
-Эй, ну что ты так расстроился? Какая-то никчемная девчонка…
Впивается в мои губы зубами. А что я могу? Только сморгнуть подступившие слезы.
- Что ты как неживой? – смеется своей шутке, - Меня так не устраивает! Или может, хочешь присоединиться к этой шлюшке?
Молчу.
- Хочешь, я знаю. Как же мне тебя расшевелить?! А я знаю.
Он отходит от меня, а я смотрю на тело своей подруги, которая отдала жизнь за мою возможность услышать твой голос.

Возвращается с телефоном в руке.
- Хочешь повторить вчерашнюю сделку?
Отрицательно качаю головой.
- Что так? Не обманывай. Я знаю, что хочешь.
Нажимает набор и подносит телефон к моему уху. Отчаянно, из последних сил пытаюсь высвободиться, но веревка еще сильнее впивается в мои запястья.
Один гудок. Второй.
- Да… Билл это ведь ты, я знаю…
Боже мой. Слезы застилают мой взгляд. Твой голос. За голос отдать чужую жизнь. Голос, который говорит, что любит. Голос, который просит простить. Который шепчет, что не сможет без меня. Мой Томми.
- Отбой моя Кукла. Теперь оплата.
Но у меня ничего нет.
- Не знаешь, что я могу у тебя забрать еще? Твое тело мое, а душу я уже убил. Что ж мне еще забрать у тебя?
Срезает веревку, удерживающую мои руки над головой. Бьет наотмашь по лицу.
Морщусь от сильной боли, которая накрывает меня в следующее мгновение, когда он разрезает веревку, удерживающую мои руки вместе. Моя кровь на его ноже. Кровь, которая покидает меня пульсирующим потоком. Значит, я сегодня все-таки смогу получить долгожданный покой.
Смотрю в эти глаза. Он думает, что лишил меня всего? Только это не кровь меня покидает, это его доход покидает его. Он думает, что лишил меня всего? Нет, это не так. Протягиваю руку к его лицу. Как же моя надежда?

- Что, Кукла? Хочешь последний поцелуй? А знаешь, я вот хочу.
Яростно впивается в мои губы, начинает орудовать языком у меня во рту.
Он думает, что лишил меня всего ? Одна рука переползает на его грудь. Он довольно бурчит что-то в мой рот. А вторая, из которой так быстро вытекает моя жизнь, перебирается к ножу, что был небрежно им брошен рядом с нами. Холодный металл под моими пальцами. Один шанс. Другого не будет. Сжимаю крепче и наношу удар.
- Ах, ты, су*ка, - он перехватывает мою руку с зажатым в ней ножом всего за пару сантиметров от попадания в мою цель.
Из последних сил пытаюсь вырваться, ударить. Царапаю его ногтями. Но он сильнее… А что у меня? Только слабость во всем теле. В глазах начинается черно-белая метель… Я не успел отомстить за нас всех. Прости меня, Маркиза. Моя надежда умрет вместе со мной. Сейчас.

POV Tom.

Быстрым шагом уходишь в свою комнату. А мне остается только обнимать воздух в своих руках. Воздух, в котором только что был ты.
Ты сказал мне два раза, что любишь меня. И ты хочешь уйти.

Но почему ты уходишь? Почему ты, дав мне надежду, снова отнимаешь ее?
И что я могу сейчас сделать? Удерживать силой? Но я не могу. А что я могу, если одно мое присутствие должно причинять боль тебе. А любимым… ты верно все сказал… только я… уже… Причинил. И это не изменить.

Неуверенно толкаю твою дверь. Мне нужно это, только не знаю почему. Я не заслужил прощение, и уже наверное никогда… Но я иду к тебе. Иду, потому что если не сделать что-то сейчас, то, я уверен, переступив порог этой квартиры, ты навсегда меня покинешь. Навсегда это слишком долго для одного и слишком мало для двоих. Только я сам разделил нас на двоих. Я и только я.
Ты лежишь на кровати, уткнувшись лицом в подушку. Плачешь.
- Билл…
Сажусь на пол около изголовья кровати, но боюсь. Чего? Прикоснуться к тебя. Но я не имею права. Хочу успокоить. Помочь. Но ведь это я навредил. Рука замирает, так и не продолжив свой путь. Лишь прозрачный невесомый воздух отгораживает мои пальцы от твоей щеки. Воздух словно щит или стена, выстроенная между нами, фундамент которой я сам заложил, докладывал камешки каждый день… Убивал тебя. Себя. Нас. Любовь. Душу.

Ты перестаешь всхлипывать и поворачиваешься ко мне. Взгляд без огня, но с таким количеством боли. Моя рука так и замерла около твоего лица. Глаза в глаза. Я не знаю, что сказать и как утешить. Не знаю, как утешать мне тебя, ведь причина я. Как это чувствовать, что твой любимый проливает слезы из-за тебя, по твоей вине? Лучше было бы не знать.

Ты берешь мою руку в свою и прижимаешь к щеке.
- Билл…
Слезы. Твои из-за меня. Я прошу простить… Но ведь сам не могу себя простить. Ты сжимаешь мою руку крепче, потом выпускаешь. Я хочу стереть твои слезы. И это не только фраза, обозначающая прикосновение моей руки к твоей коже. Это обещание самому себе. Я хочу стереть твои слезы, я хочу, чтобы все слезы, что ты еще прольешь за свою жизнь, были только слезами радости. Только позволь мне… Быть рядом. Я все сделаю. Только не уходи. Но как тебе объяснить, что я осознал, что я сожалею, что я люблю… Как?
- Билл…
Но ты не даешь стереть их. Дорожки на твоих щеках. Отворачиваешься от меня.
- Билли.
- Том, не нужно.
- Что не нужно?
- Мне от тебя ничего не нужно.
Ты тоже умеешь наносить удары. Неосознанные, но очень сильные.

POV Bill.

Открываю глаза. Вокруг тьма и холод. Зачем возвращаться в мир, который бы мечтал покинуть? Не везет.
Пытаюсь сообразить… Что? Что-нибудь.
Продрать слепоту глаз. Пошевелить хоть пальцем. Но тело сковывает такое состояние… Просто ничего уже не можешь при всем желании. Ужасная слабость. И боль. Не только в теле. А где? В душе. А она у меня есть? Жаль. Отчего я проснулся? Резкая вспышка света ударяет по глазам. Зажмуриваюсь. Не помогает. Закрываю глаза рукой. Значит, все-таки могу двигаться.
Кто-то касается моего плеча. Мое оцепенение смывает ледяным дождем. Даже не видя в первые мгновения, сжимаю запястье чужака, не давая ему больше прикасаться ко мне. Я буду отбиваться. И пусть мне будет хуже. Я добьюсь того, чего желаю.

К моему лицу наклоняется какой-то парень. Я не видел его здесь раньше.
- Эй, кошка, спрячь коготки. Мы пришли помочь…
Незнакомец оглядывает меня всего. Под его взглядом могу только поежиться и сам на себя посмотреть. Нет, все в порядке, меня одели.
- Не смеши. Мы не за твоим телом пришли, хотя и его захватить с собой не помешает.
Меня это все больше пугает.
- Ты можешь идти?
Думаю да, не уверен, но киваю ему в ответ.
Смотрю на плотную повязку на руке. Значит, Эрик решил, что мне следует жить.
Он пытается помочь мне подняться на ноги. Не очень получается, потому как я не особо то и хочу с ним идти. Никуда.
- Кукла, да? Ты что не хочешь отсюда выбраться? Времени то в обрез. Давай, шевели ногами изо всех сил, что еще остались.
Выбраться… Но куда? Зачем? От кого?
Выбраться? Ведь это мечта. Боюсь, что это новая игра, новая ловушка от Эрика для меня. Что он еще придумал? Организовать мне побег, а потом за это же и наказать? Не хочу. Но если я не поддамся, то он все равно накажет. Придумает что-нибудь еще.
Незнакомец рассержен, это видно по тону его лица, по пульсирующим жилкам на его висках и упрямо сжимающимся рукам.
Он пытается перекинуть меня через плечо, но я не даюсь, брыкаюсь, отползая от края кровати и крепче вцепляясь в нее.
- Глупый, ведь нам нужно срочно уходить! Время истекло. Ну, давай руку.
Мне хочется верить. Но не могу.

А потом происходит то, что заставляет мое сердце сначала остановиться, а потом забиться с утроенной силой. Словно гром. Выстрел. Не один. Много и близко.
- Ну, что теперь готов уходить?
Может и готов, но меня словно окутывает оцепенение.
Он садится передо мной на колени и заглядывает в мое лицо.
- Меня Мика зовут. Я один из охотников Симоны. Ты знаешь кто мы такие?
Нет, отрицательно качаю головой.
Вздрагиваю от новых выстрелов. Он улыбается мне.
- Первый раз пытаюсь уговорить человека разрешить мне его спасти.
- Зачем?
- А я думал ты Немая Кукла?
Он еще и смеется надо мной.
- Зачем тебе это нужно?
Он на мгновение задумывается.
- Так нужно.
- Это не ответ.
- Знаю, просто есть идея. Она хороша, но сложно выполнима, а Эрик, - мне одно это имя заставляет вздрагивать всем телом, - мешает воплотить ее в жизнь. Его все устраивает. А тебя устраивает? То, где ты сейчас?
- Нет.
- Вот и ответ. Пойдем,- он снова протягивает мне свою руку, которую в этот раз я принимаю, - Вот и хорошо. Все равно мы сожжем это место.
Может я и легко купился, но мной слишком часто торгуют. Можно хотя бы попробовать выбрать самому.

Опираясь на его плечо, я с трудом иду.
Верю ли я ему? Не очень. Жалею ли я, что пошел с ним? Не очень. Только вот в его руках зажат пистолет. Боюсь ли я? Не очень. Мне почему-то кажется, что это лишь для обороны. Могу предположить, что их, таких как он, здесь несколько. И это они ведут там какие-то действия. Мы оказываемся у поворота.
- Эй, давай обопрись о стену.
Выполняю, у меня не особо какой выбор есть. Стена или пол. А второе еще может случиться, если я не удержусь на ногах.
Мика выглядывает за угол. Там, совсем близко стреляют, но он вел меня именно сюда.
- Что там?
- Да, почти ничего. Просто Симонэ устроил маленькую заварушку. Надо немного помочь. Уровнять шансы так сказать. Мы-то с тыла.
Он как-то так на меня смотрит:
- А ты умеешь пользоваться?- показывает взглядом на свой пистолет.
- Нет.
- Смотри.
Он показывает мне, как снять с предохранителя, как целиться, как вставить новую обойму, взвести в боевую готовность.
- Зачем?
- Мало ли что в жизни может пригодиться. Держи.
Я неуверенно принимаю из его рук пистолет. Взвешиваю его в руках.
- В магазине по двенадцать патронов.
Такой легкий по весу, но в нем такой груз. Одна жизнь бесценна, одна смерть слишком велика. А эта вещица может отнять целых двенадцать. И даже больше.
- Нет, мне это не нужно.
- Не нужно, так не нужно. Ты его для меня поноси.
Он быстро оборачивается и лезет ко мне за пояс джинсов.
- Эй!
- А ты и это поноси.
Из-за пояса выглядывают две металлические коробочки. Запасные обоймы.
- Я туда, как бы на разведку. Я вернусь. Не бойся.
И он скрывается за поворотом.